Шри Рамана Махарши - Жизнь и Путь

Измененный образ жизни Венкатарамана вызвал трения в семье. Школьные занятия забрасывались больше чем всегда, и хотя сейчас это делалось не для игр, но ради молитвы и медитации, его дядя и старший брат все сильнее критиковали то, что им казалось не­практичным. С их точки зрения Венкатараман был просто юноша, выходец из семьи среднего класса, ко­торому следует нести свое бремя и подготовить себя к тому, чтобы зарабатывать на жизнь и помогать дру­гим.

Кризис наступил 29 августа, где-то через два ме­сяца после Пробуждения. Венкатараману задали триж­ды переписать упражнение из учебника английской грамматики и больше не прорабатывать его. Он снял две копии и собирался сделать то же третий раз, когда сознание тщетности подобного занятия пронизало его так сильно, что он отшвырнул тетради прочь, сел, скре­стив ноги, и предался медитации ¹.

Раздраженный увиденным, Нагасвами язвительно заметил: «В чем польза от всего этого такому чело­веку?» Смысл высказывания был очевиден: желающий жить как садху не имел права пользоваться приятно­стями семейной жизни. Венкатараман признал точ­ность замечания и с тем безжалостным принятием ис­тины (или справедливости — примененной истины), которое характеризовало его, поднялся, чтобы оставить дом здесь и сейчас и идти дальше, отрекшись от всего. Для него это означало Тируваннамалай и священную гору Аруначалу.

Однако он понимал, что необходимо использовать хитрость, так как в индуистской семье очень силен авторитет старших и его дядя с братом не позволят ему уйти, если узнают. Поэтому Венкатараман сказал, что должен вернуться в школу на специальное занятие по электричеству.

Бессознательно обеспечивая его средствами для пу­тешествия, брат сказал: «Тогда возьми пять рупий из коробки, что на первом этаже, и по дороге оплати мою учебу в колледже».

Не духовная слепота семьи Венкатарамана поме­шала ей опознать его Достижение. Никто не смог это­го сделать. Слава, сила, божественность его состояния были еще скрыты. Один школьный приятель, Ранга Айяр, посетивший его несколькими годами позже в Тируваннамалае, испытал такое благоговение, что про­стерся ниц перед ним, но сейчас и он видел лишь Вен­катарамана, которого знал. Ранга Айяр потом спросил, почему так случилось, и Шри Бхагаван ответил только, что никто из них не ощутил изменения.

Ранга Айяр также спросил: «Почему ты не расска­зал, по крайней мере, мне, что оставляешь дом?»

И он ответил: «Как я мог? Я сам ничего не знал».

Тетка Венкатарамана хозяйничала на первом эта­же. Она дала ему пять рупий и еду, которая была на­скоро съедена. Дома имелся атлас. Венкатараман рас­крыл его и обнаружил, что ближайшая железнодорож­ная станция к Тируваннамалаю — Тиндиванам. На самом деле уже существовала ветка в Тируваннамалай, но атлас был старый и не показывал ее. Прикинув, что трех рупий будет достаточно для поездки, Венка­тараман взял только их. Он написал брату письмо, что­бы ослабить тревогу и отговорить от поисков, и по­ложил рядом оставшиеся две рупии. Письмо гласило:

«Я отправился на поиск Моего Отца в соот­ветствии с Его приказом. Это ^* вступило на до­брый путь, а поэтому не следует ни горевать, ни тратить деньги на поиски этого. Деньги за твой колледж не уплачены. Две рупии приложены здесь».

Весь этот случай иллюстрирует высказывание Шри Бхагавана, что его душа, освобожденная от опоры на тело, все еще искала постоянный якорь спасения в Атмане, с которым он осознал свое Единство. Увер­тка с занятием по электричеству, хотя и безобидная, позднее была бы невозможна, как и мысль о поиске, ибо тот, кто нашел, не ищет. Когда почитатели падали к его ногам, он был Един с Отцом и больше не искал Отца. Само письмо поясняет переход от любви и пре­данности, присущих двойственности, к блаженной без­мятежности Единства. Оно начинается с двойственно­сти выражений: «я» и «мой Отец» и формулировки о приказе и поиске. Но затем, во втором предложении письма, ссылка на пишущего изменяется с «я» на «это». И в конце, когда настало время подписаться, он осоз­нал, что эго нет, а потому нет имени для подписи, и закончил письмо прочерком вместо нее. Он никогда больше не писал писем и никогда не подписывался, хотя дважды в письменной форме упоминал, что имел имя. Как-то раз, годы спустя, одному из китайских по­сетителей Ашрама дали экземпляр книги Шри Бха­гавана «Кто я?» и тот, по-китайски обходительно, но упорно, настаивал, чтобы Шри Бхагаван надписал ее. В конце концов Шри Бхагаван взял книгу и нарисовал в ней санскритский символ для ОМ — священного односложного слова, представляющего Первородный Звук, лежащий в основе всего творения.

Венкатараман захватил с собой три рупии и ос­тавил две. Это означало, что он взял не больше, чем требовалось для поездки в Тируваннамалай.