Штаб армейский, штаб фронтовой

…И вот наступило утро 18 сентября. Хубе и Гейтц вновь организовали артиллерийскую контрподготовку. Однако на этот раз мы не ждали, пока утихомирятся фашисты, а в свою очередь в 5 часов 30 минут открыли огонь из всех видов артиллерии и минометов. В этом общем хоре хорошо были слышны жуткие голоса солирующих «катюш».

В 7.00 пехота, сопровождаемая танками, пошла в атаку. Штабные направленцы, помощники генерала Мартьянова, как бы застыли около радистов, чутко ловивших в эфире информацию — свою и вражескую. Через полчаса после начала наступления гвардии подполковник А. В. Тузов получил первое отрадное известие. Пехотинцы 316-й дивизии полковника И. Е. Зубарева, слаженно взаимодействуя с танкистами 87-й танковой бригады полковника И. В. Шабарова из 7-го танкового корпуса, ворвались в поселок разъезда 564-й километр, выбили оттуда гитлеровцев и стали продвигаться вдоль железной дороги.

Казалось, дело пошло, но путь этим частям преграждала сильно укрепленная противником гряда холмов, громоздившаяся в 5 километрах от железной дороги. Особенно мешал наступавшим опорный пункт на самом высоком холме с отметкой 154,2, его надо было нейтрализовать. Командарм приказал мне связаться с полковником Л. Н. Гуртьевым, командовавшим 308-й стрелковой дивизией, которая отличилась потом, в октябре, в ожесточенных боях за поселок Баррикады уже в черте Сталинграда. Надо было нацелить ее и взаимодействующую с ней 62-ю танковую бригаду полковника Д. К. Гуменюка также на опорный пункт. Это удалось сделать, и в 11 часов майор А. И. Смоляков, поддерживавший связь с 308-й, получил сообщение, что помощь оказалась своевременной: совместными усилиями соединений Зубарева и Гуртьева сбросили немцев с высоты 154,2. Героями этого этапа боев стали танкисты И. В. Шабарова, которые первыми ворвались в опорный пункт. Огнем и гусеницами они уничтожили здесь артиллерийскую батарею, проутюжили укрытия фашистов на обратных скатах.

Об этом успехе мы проинформировали Г. К. Жукова, находившегося на одном из наблюдательных пунктов. Он в ответ потребовал поторопить 292-ю стрелковую дивизию и содействующую ей 12-ю танковую бригаду, которые наступали на хутор Бородкин.

По радио я соединился с командиром 12-й бригады полковником А. С. Кирносом и передал ему указание заместителя Верховного.

— Мои шесть танков, — доложил Кирнос, — уже ворвались на хутор Бородкин. Надеюсь при поддержке пехоты овладеть им полностью.

— А как с высотой 145,5?

— Я занимаюсь Бородкиным, — отрезал комбат.

— Дайте огоньку по опорному пункту на этой горке, и пехота возьмет ее, — сказал я.

— Что это Кирнос разнервничался, дайте-ка я переговорю с ним, — вмешался прибывший к нам и находившийся на КП начальник Автобронетанкового управления Красной Армии генерал Я. Н. Федоренко.

Когда Яков Николаевич заговорил с комбригом, в его голосе послышались металлические нотки:

— Кирнос! Твои танки должны удержать Бородкин до подхода пехоты, и ты своим огнем поможешь Зубареву взять высоту 145,5!

Наступила пауза, после которой комбриг ответил совсем кратко:

— Есть, товарищ генерал.

К 13 часам сопротивление противника стало терять первоначальную ожесточенность. От Д. Т. Козлова тоже получили утешительные данные: враг если и не отходил, то был скован.

Кирилл Семенович склонялся к тому, чтобы ввести в бой эшелон развития успеха, однако его урезонил Федоренко. Он напомнил, что 62-я армия к полудню должна организовать своим правым флангом встречный удар.

Прямой связи со штабом В. И. Чуйкова у нас не было. Удалось, однако, довольно быстро | соединиться с начальником штаба ЮгоВосточного фронта генералом Г. Ф. Захаровым. Я сообщил ему о сложившейся у нас весьма перспективной обстановке и сказал, что сейчас самое бы время начать 62-й армии удар со стороны оврага Банный, охватывающего Мамаев курган. В ответ Георгий Федорович зло чертыхнулся и сказал:

— Получилась крайне неприятная и совершенно непредвиденная неувязка. Василию Ивановичу стало совсем невмоготу управлять войсками из старого нашего КП, что в балке Царицы. Он добился у Еременко разрешения перенести КП, а для этого ему со штабом пришлось переправляться на левый берег, проехать несколько километров от Красной Слободы до краснооктябрьской переправы и вернуться на правый берег около оврага в одном километре севернее пристани «Красный Октябрь». Но Чуйков ухитрился где-то проплутать всю ночь, мы не могли его нигде найти, и только недавно он наконец появился на новом КП. Поэтому-то встречный удар и не был организован.