Штамм. Начало

И теперь Палмер мог позволить себе сострадание. В отличие от этого бедолаги, его, Палмера, ждали освобождение от всех проблем и бессмертие.

– Уничтожьте его, – распорядился он.

Палмер проследил, как контейнер-изолятор катят к мусоросжигательной печи, как тело скармливают языкам пламени.

Пенсильванский вокзал

Поездку в Уэстчестер и поиски Джоан Ласс, третьей выжившей с рейса 753, оборвал утренний выпуск новостей. Городок Бронксвилл блокировали полиция Нью-Йорка и отряд спецназа в связи с «утечкой газа». Воздушные съемки с вертолетов новостных служб показывали улицы, по которым ездили только патрульные автомобили. В следующем сюжете показали здание Управления главного судебно-медицинского эксперта на углу Тридцатой улицы и Первой авеню. Из репортажа следовало, что в этом районе пропало много людей и среди местных жителей началась паника.

Эф и Нора пытались вспомнить, где могут быть телефоны-автоматы, принимающие мелочь, и, кроме Пенсильванского вокзала, на ум ничего не пришло. Звонить стал Эф. Нора и Сетракян стояли рядом, мимо них текли потоки людей, приехавших в город утренними электричками.

Набрав на телефоне-автомате прямой номер директора Барнса, Эф пролистывал список звонков мобильника Джима. Каждый день Джим звонил чуть ли не в сотню мест, и Эф еще не закончил просмотр, когда в трубке раздался голос директора.

– Эверетт, ты действительно думаешь провести всех байкой об утечке газа? И как долго она проживет в наше-то время?

Барнс узнал голос Эфа:

– Эфраим, ты где?

– Ты побывал в Бронксвилле? Увидел все своими глазами?

– Я там был… Мы еще не знаем, с чем столкнулись…

– Не знаете?! Быть такого не может, Эверетт!

– Полицейский участок пуст! Все население исчезло или покинуло город.

– Не покинуло. Они по-прежнему там, только прячутся. Приезжайте после заката, и увидите, что весь округ Уэстчестер неотличим от Трансильвании. Что вам нужно, Эверетт, так это огнеметы. И солдаты. Пусть обыщут дом за домом, как в Багдаде. И выжгут подвалы. Это единственный путь.

– Мы не хотим создавать панику…

– Паника уже началась. Паника – более адекватная реакция на эту напасть, чем ее полное отрицание.

– Служба синдромного мониторинга Министерства здравоохранения не располагает данными об угрожающем распространении каких-либо заболеваний.

– Они мониторят за болезни по числу выездов «скорой помощи» и продажам лекарств. К этим больным «скорую» не вызывают, и лекарства здесь не помогут. Весь Нью-Йорк превратится в Бронксвилл, если вы не примете срочных мер.

– Я хочу знать, что ты сделал с Джимом Кентом, – сказал директор Барнс.

– Я заходил в больницу, чтобы навестить Джима, но его уже не было.

– Мне сказали, что ты имеешь какое-то отношение к его исчезновению.

– Эверетт, кто я, по-твоему? Тень? Я везде и сразу? Я гений зла? Да, пожалуй.

– Эфраим, послушай…

– Это ты послушай. Я – врач. Врач, которого ты нанял для выполнения конкретной работы. Я звоню тебе, потому что еще не поздно. Идет только четвертый день после приземления того самолета и начала распространения… шанс еще есть, Эверетт. Мы сможем удержать болезнь здесь, в Нью-Йорке. Послушай… вампиры не способны пересекать пространства движущейся воды. Поэтому если мы установим на острове карантин, возьмем под контроль каждый мост…

– У меня нет такой власти… ты же знаешь.

По громкой связи объявили о прибытии очередного поезда.

– Между прочим, я на Пенсильванском вокзале, Эверетт. Если хочешь, пришли сюда фэбээровцев. Я уеду раньше, чем они появятся.

– Эфраим… возвращайся. Я дам тебе шанс убедить меня, убедить всех. Давай работать вместе.

– Нет, – отрезал Эф. – Ты сам только что сказал, что власти у тебя нет. Эти вампиры, а мы говорим о вампирах, Эверетт, и есть разносчики вируса, и они не угомонятся, пока не уничтожат нас всех. Карантин – единственный ответ этой угрозе. Если я увижу в выпусках новостей, что вы двинулись в этом направлении, я подумаю, не прийти ли на помощь. Пока все, Эверетт…

Эф повесил трубку на рычаг. Нора и Сетракян ждали, когда он поделится впечатлениями от разговора, но Эф медлил. Один номер в списке Джима очень его заинтересовал. Все были записаны по фамилии, кроме одного человека. И по этому местному номеру Джим в последние дни звонил несколько раз. Эф позвонил в справочную «Верайзон», компании, предоставляющей всем сотрудникам ЦКПЗ услуги сотовой связи.

– Дело в том, что у меня есть номер в мобильном телефоне, а я не помню, чей он. Я боюсь попасть в неловкое положение, поэтому, если вас не затруднит, подскажите, кому принадлежит номер. Судя по коду два-один-два, он городской.

Эф услышал, как пальчики оператора забегали по клавиатуре.

– Номер зарегистрирован на семьдесят седьмом этаже Стоунхарт-билдинга. Вам нужен адрес?

– Если не затруднит.

Он прикрыл рукой микрофон и спросил Нору:

– С какой стати Джим звонил кому-то в «Стоунхарт груп»?

– «Стоунхарт»? – переспросила Нора. – Ты говоришь про инвестиционную компанию того старика?

– Гуру инвестиций, – кивнул Эф. – Второй богатейший человек в стране. Какой-то там Палмер.

– Элдрич Палмер, – уточнил Сетракян.