ШтольмАнна. Проказы Купидона (СИ)

Аглая отодвинула опустевшую вазочку из-под мороженого и сложила ручки как примерная ученица на экзамене. Яков Платонович, достаточно хорошо представляющий, что может скрыться под таким обманчиво-примерным видом (сестрица любимая обожала ангелочком прикидываться) иронично бровь приподнял, но от комментариев воздержался, сразу перейдя к делу.

Предложение, как господин Штольман и обещал, действительно оказалось интересным: Аглае предстояло с букетом цветов прогуливаться по Летнему саду, особое предпочтение уделяя тенистым и малолюдным, в идеале, вообще пустынным, дорожкам. Видимая простота задания вызвала нехороший зуд в затылке, словно сама смерть воззрилась бездонными пропастями глазниц на прелестную барышню.

- Позволено ли мне спросить, в чём подвох данной просьбы? – сметка, унаследованная от батюшки, оборотистого купца, ещё более обострившаяся в дни тяжких испытаний, требовала прояснить ситуацию до того, как прозвучит окончательное и бесповоротное согласие. – Уверяю Вас, Яков Платонович, то, что Вы мне сообщите, никоим образом не повлияет на моё намерение исполнить Вашу просьбу, но, - Аглая глубоко вздохнула, вздёрнула подбородок и отчеканила, - я не хочу больше быть безвольной марионеткой в руках мужчин.

- Браво, - Штольман коротко усмехнулся, - Вы не разочаровали меня, Аглая Николаевна.

Простое и безобидное на первый взгляд поручение таило в себе смертельную опасность. Оказывается, в Летнем саду последние три недели открыл сезон охоты на черноглазых пышнотелых барышень маниак, чьё описание было столь различно, что впору предположить наличие целой банды безумцев.

- Но банду, насколько я понимаю, Вы исключаете? – Аглая строго прищурила бездонные угольно-чёрные глаза.

Штольман досадливо дёрнул уголком рта:

- Почерк один во всех преступлениях. К сожалению, ни один из случайных свидетелей не мог основательно рассмотреть преступника, во всех деталях его видели только жертвы, которые, увы, уже ничего и никому рассказать не могут.

Аглая задумчиво побарабанила пальчиками по столу:

- Как именно маниак убивает? Поймите, я спрашиваю это не пустого любопытства ради, мне нужно продумать способы защиты в случае нападения, ведь Вам потребуется какое-то время для того, чтобы подоспеть мне на помощь.

В светло-серых, стального отлива глазах Якова Платоновича сверкнуло, подобно грани бесценного алмаза, восхищение:

- Браво, сударыня, Вы не устаёте меня радовать.

Аглая вежливо улыбнулась, с трудом удержав на кончике языка колкую фразу о том, что истинный долг любой женщины состоит в том, чтобы приносить мужчинам радость.

После того памятного разговора в ресторане для Аглаи Николаевны началась новая жизнь, полная хлопот, порой бессонный ночей, а порой и смертельной опасности. Маниак был изловлен, причём барышня сумела сбить нападавшего с ног и всем телом навалиться на него, препятствуя побегу. Отвага и благоразумие Аглаи пришлись по вкусу чиновнику по особым поручениям Петербургской сыскной полиции, а именно такой была должность господина Штольмана. Госпожа Терёхина стала агентессой, причём даже ссылка Якова Платоновича в Затонск не повлияла на службу барышни, плавно перешедшей под опеку самого полковника Варфоломеева, который отнюдь не считал, что место женщины лишь в церкви, на кухне, да ещё в спальне.

- Вот и вся моя история, - Аглая очаровательно улыбнулась, кокетливо наклоняясь к Платону Платоновичу. - А вот и нужная нам лавка. Прежде, чем мы войдём, я бы хотела ещё раз просить Вас не жалеть меня. Поверьте, я счастлива гораздо более, чем многие замужние дамы. У меня есть то, о чём они не могут даже мечтать.

- И что же это? – мрачно осведомился Платон, представляющий себе лоскутное одеяло из предателя-гусара, брошенное к стройным ножкам агентессы.

- Свобода. Согласитесь, не каждая дама, да даже и господин, может похвастаться подобным богатством.

- Свобода не отгонит дурной сон и не согреет в пустой холодной постели, - вздохнул Платон Платонович, пристально глядя на даму.

Аглая помрачнела, прикусила губу и порывисто отвернулась:

- В моём положении об этом глупо даже думать. Не всем злат венчальный венец выпадает, кому-то и терновый достаётся.

- Не стоит зарекаться…

- Довольно! – дама резко взмахнула рукой, но тут же обольстительно улыбнулась, хихикнула. – Оставим этот разговор, mon ami, я уже давно не верю сладким обещаниям господ офицеров.