Штопальщица

Зеленый определенно подходит ей, костюмерша махнула рукой и согласилась. Мол, если спросят – скажешь, что розовое оказалось тесноватым в плечах.

Из зеркала на Лусинду смотрела молодая женщина, которую она не знала. Кокетливая, спокойная, уверенная. Дерек умрет от восхищения, а Эстера – от зависти.

– А мне дадут сценарий почитать? – спросила она у толстой уставшей дамы средних лет, сопровождавшей участниц в студию.

– Да какой сценарий! – отмахнулась та. – Джоанна импровизирует на ходу, она же творческая личность. Непредсказуемая и неповторимая, – сказала она с благоговением в голосе. – Тебя спросят, ты ответишь. Главное – ничему не удивляйся и сохраняй на лице спокойствие. И глаза пусть сверкают. У тебя они как изумруды. Вот и сверкай ими на здоровье, остальное – наша забота.

Лусинда удивилась, что вокруг столько людей. Операторы настраивают камеры, громкие команды откуда-то сверху, масса народу возится с установкой света, надо же! Они знают, что делают. Она почувствовала себя песчинкой, попавшей в колесо шоу-бизнеса.

И каким только ветром ее сюда занесло. Лусинда захотела домой, в Чикаго – тут не так празднично, как представлялось, и никому нет дела. Она же думала, что будут долго репетировать, возиться с нею. Но после репетиции с Николь и Терезой больше никто и никого не спрашивал. Только имена собравшихся сверяли по списку несколько раз. Наверное, праздник начнется потом, во время записи. Она ведь столько раз видела участниц, которые говорили с телеэкрана, как стали счастливы, благодаря шоу. Что девиз «королева на один день» только шутка. На самом деле остаешься королевой на всю жизнь. Она мечтательно закрыла глаза. Конечно. Все правильно. Почему она должна мешать людям, которые заняты? Это у нее, Лусинды, нет опыта в этом деле. А у них есть. Ей просто повезло, что она здесь.

Джоанна и Дэрриэл вместе спускались в студию. Джоанна, в белой кофточке и черной бархатной юбке казалась очень стройной и юной. Рассеянно кивала, и никак не могла сосредоточиться на том, что рассказывала Дэрриэл.

– Дэрриэл, я все увижу на суфлере – имена, кто в каком платье. Главные героини – дочь, которая заставила мать уважать свои чувства, они обе из Балтимора. Мать работает в банке, дочь – тренер по фитнесу. Они мне расскажут, что у них произошло. Дочь счастлива, мать осознала ошибки, которые делала в течение двадцати лет. Я обращаюсь ко всем матерям, и призываю быть чуткими сегодня, а не двадцать лет спустя. Мать и дочь обнимаются, аудитория плачет.

– Вставки: ты знакомишь с двумя антиподами – женщиной, которая никогда не встречалась с мужчинами, и… – начала Дэрриэл.

– А в коротких перерывах я не стану есть чипсы, а буду вспоминать, что у нас дальше. Или буду есть и вспоминать одновременно, – улыбнулась она. – Неважно, я смогу сосредоточиться на том, как и кого зовут, кто и откуда приехал, а также, какое и на ком платье. Я в курсе. Уже двадцать пять лет одно и тоже. – Они в два голоса произнесли молитву «ДД-студио»: и каждый человек – это целый мир, в который мы готовы всматриваться и изучать, не уставая. Джоанна на последних звуках расхохоталась и долго не могла остановиться.

– Дэрриэл, – наконец, проговорила Джоанна, почти всхлипывая от смеха, – только вечный двигатель может что-то делать, не уставая. Я не вечный двигатель, я женщина, если кто-то помнит. – Она вдруг резко перестала улыбаться. Стала серьезной и, четко выговаривая слова, сказала, взяв Дэрриэл за руку, и глядя прямо в глаза:

– Мне нужна информация о Кеннете Томпсоне. Все, что можно собрать, включая факты личной жизни, которые кажутся сплетнями. Завтра. Ты меня понимаешь, я прошу тебя помочь. Но это срочно, в субботу Томпсон будет нашим гостем.

«Я ему устрою интервью в живом эфире, – подумала она. – Пусть приходит, я его в порошок разотру. А потом объясню, что это непреднамеренно, как убийство. И неожиданно, как любовь». – Шум аплодисментов отвлек ее от мыслей, что не давали покоя.

Когда Джоанна появилась в студии, собравшиеся приветствовали ее, аплодисменты перешли в никем не отрежиссированную овацию. Люди действительно счастливы ее видеть. Она подняла руки над головой, улыбаясь дамам, заполнившим аудиторию:

– Привет, красавицы! Как я рада вас видеть! Сияете ярче прожекторов. Понятно, мужья не могут оставить вас без присмотра, мало ли, кто у нас за камерой стоит. Не доверяете моей команде? И правильно делаете, наездники. Жену и коня не доверяй никому! – заодно поддела нескольких мужчин, приехавших на шоу.

– Ну что, готовы исповедоваться, девочки? А что, без меня некому? – грубовато подмигнула она, а в зале засмеялись, из верхнего ряда тут же раздался чей-то звонкий голос:

– Так никто не интересуется!

Смешливая полная женщина в центре подхватила: – Интересуются, только вслух не говорят.

Ее соседка тут же присоединилась:– Ох, Джоанна, только с тобой и можно по душам поговорить!

– Спокойней жить, когда никто не тревожит. Шучу, девочки, шучу. Вы же знаете, я все время шучу.