Штопальщица

Марк закончил колдовать над волосами, прищурился и отошел в сторону, оглядывая прическу, даже языком прищелкнул от удовлетворения. Видимо, понравилось – у него нет причин притворяться. Имя известное, клиентуры хоть отбавляй. И время есть на изменения – это же репетиция, завтра можно тренироваться, отчего нет?.. Но Джоанна вдруг потеряла интерес, к тому, как она выглядит, праздничное настроение понемногу улетучивалось.

– Теперь лицо – несколько штрихов сделай, примерный образ покажи, и все. Не усердствуй.

– Ты что-то погрустнела, несравненная. С чего бы это, – лукаво, как ей показалось, спросил Марк.

– Просто работы сегодня много. Думаю, как силы распределить, чтобы дожить до юбилея. Спасибо, Марк, замечательно. Завтра в это же время, ненадолго – у меня важный эфир. А в воскресенье – в Хэмптоне. Будешь ранним гостем.

– Спасибо, божественная, что пригласила, наконец, – улыбнулся Марк.

– Журнальчик я посмотрю пока, хорошо? – она встала и, не торопясь, направилась к двери, соединяющей гримерную с кабинетом.

На столе ее ждала стопка бумаг – жизнь Кеннета Томпсона в деталях и подробностях, Дэрриэл никогда ничего не забывала. Что бы я без нее делала? – Привычно подумала Джоанна, нажимая кнопку внутренней связи:

– Доброе утро, Дэрриэл. Спасибо за информацию.

– Собрала, что возможно. Читай на здоровье. Только не нервничай, а то аппетит разгуляется, перед юбилеем нельзя терять форму.

– Не разгуляется, не волнуйся, – засмеялась она, просматривая листы. – А молодец мальчик, правда? Помнишь его? Когда-то в Цинциннати он развозил пиццу.

– Я пиццу не люблю, это ты специалист.

– У всякой маленькой женщины есть маленькие слабости.

– Которые, в конце концов, делают ее большой-большой.

– Женщиной с большой буквы, ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что у нас ЧП. Форсмажор, – в голосе Дэрриэл проступили нервные интонации.

– Что случилось?

– Я сейчас поднимусь, – в трубке раздались гудки. Через минуту Дэрриэл уже входила в кабинет Джоанны.

– Если ты еще не знаешь, я сама тебе скажу, первая. Коллектив отказывается со мной работать. Грозят забастовкой, требуют, чтобы ты меня уволила.

– Но это невозможно! Абсурд. Что произошло? Может, ты просто устала? – Джоанна решила, что Дэрриэл преувеличивает. Хотя это не похоже на нее. Совсем не похоже.

Дэрриэл придвинула стул, уселась и молчала, собираясь с мыслями.

– Не знаю, с чего начать. По сути дела, ничего особенного не произошло. Но в один голос обвиняют меня в грубости и несдержанности, я оскорбляю сотрудников без причины, они очень долго терпели, терпение закончилось.

– Моя команда не хочет с тобой работать? Или кто-то конкретно не хочет? Не могу понять. Твое слово – решающее при приеме на работу, я не вмешиваюсь.

– Да, все так. Два дня назад, перед записью, я отправила молодую девочку домой. Жанна ее зовут. Новенькая на подхвате крутилась – неделю, не больше. Я сказала, что от нее никакого толку. Вечером она наглоталась таблеток, Дениза скорую помощь вызвала. Еле откачали. Теперь заявляют, что случай переполнил чашу, и я должна уйти.

– Какую чашу? У нас студия, график работы. Кто не справляется, тот пусть и уходит. А причем здесь Дениза?

– Девочка – ее соседка. Жанна, когда таблеток напилась – перепугалась, прибежала к ней, попросила вызвать скорую помощь. И меня обвиняла, мол, я грубо с ней обошлась. Переполох тут вчера был. Столько о моей черствости наговорили, я общаюсь с людьми, будто они не в здравом уме.

– В общем, в чем-то они правы. Слабонервных не надо на работу брать, и соседей Денизы. Проверяла бы как-то.

– Девочка так просила ее принять. Адреса сверять у всех, что ли?

– Да. Представь себе, адреса и родственные связи. Иначе вопли и слезы, а не работа. Как ты могла? Только этого не хватало. Почему мне сразу не сообщили?

– Сначала я и значения не придала. Думала, очередной всплеск эмоций у дамского коллектива. Утрясется. А у них организатор нашелся.

– Кто?

– Роберто Санчес, испанец. Линейный продюсер. Бойкий такой парень оказался.

– Кандидатуру бойкого парня тоже ты, кстати, утверждала. И меня убедила, как он нам необходим для оптимизации процесса. Молодой и энергичный. И мужчина. Я помню эту историю. Оптимизировали, стало быть. И момент же нашел, подлец! И что он рассказывает?

– Рассказывает, что коллектив работать не будет, подписали обращение на твое имя. С завтрашнего дня бастуют.

– Он что, на твое место претендует?

– Думаю, просто играет на ситуации и пользуется моментом. Вряд ли специально готовился. А вообще – парень способный, перспективный, я хотела его в помощники взять. Сейчас он – последовательный борец за справедливость. В образ вошел, – усмехнулась Дэрриэл.

– Ничего себе новость, – Джоанна не знала, что и сказать. Задумалась, нервно постукивая пальцами по столу. В сердцах сорвалась: – Я так гордилась стабильностью работы студии!

– Ну, на отсутствие стабильности ты не можешь жаловаться, – Дарриэл обиженно поджала губы.