Шторм-2

– Мы не нашли его, – уже неуверенно ответил длиннобородый кормчий, – то есть мы нашли его, но он потом куда-то пропал.

Пленники, уткнувшись взглядами в столб, могли только слышать драму, что разыгрывалась за их спинами. Грид тоже больше не смотрел на близнеца Йорка.

– Не было никакого дрекибёти, – тихо и устало заключил Ормир, – не было… Послушайте, бьёрны, что говорят эти люди! Они бросили своего форинга, когда тот скрестил меч с каким-то неизвестным героем, хотя все вы знаете, что среди живых Йорку в бою не было равных. Человек, который давал вам золота больше, чем кесарь раздаёт своим родичам в Византии, погребён неотомщённым. Они отправили его в Вальхаллу не на корабле, как этого требует наш священный обычай – эрфи14, – а подвалив под него вязанку дров! Корабль серебра, ради которого Йорк отдал жизнь, исчез у них из-под носа, хотя на корабле не осталось команды, как они сами утверждали. Но дело не в этом…

Толпа, собравшаяся вокруг, недружно загудела.

– Йорк пал от руки предателя! Им просто не захотелось делить это серебро поровну.

– Зачем же мы тогда вернулись в Игрубс? – закричал в ответ кормчий.

– Это была ваша ошибка. Разоружить их! – приказал Ормир. – Я не хочу проливать кровь сородичей, но эти люди первыми пролили её. Они должны доказать, что могут называть себя бьёрнами. Завтра их ждёт волчья яма.15

ГЛАВА 5

– Знаешь, как на их языке будет «свободный человек»? – спросил Трогги у Грида, когда даны разбрелись по своим делам.

– Нет, – ответил Грид.

– «Свободная шея». А нашу свободу сегодня закуют в железные ошейники.

– Думаю, я до этого не доживу, – отозвался Грид, – руки затекли настолько, что я сейчас отправлюсь следом за Йорком.

– Осторожней шути на эту тему. – вмешался в разговор Хольдер, – Этот Ормир готов за брата подвесить за ноги любого. Видно, у них с Йорком была общая душа. Такое часто случается с близнецами.

Грид вдруг заметил, как неопрятная старуха с расплетёнными волосами остановила на нём затуманенный взгляд и направилась в их сторону.

Пленники замолчали.

– Эфли! – заговорила старуха, распахнув полузрячие глаза. – Эфли!.. Сила!.. Я чувствую, какая сила стоит за этим рабом! Она говорит со мной. Она скоро вырвется наружу!..

– Что ей надо? – тихо спросил Грид, но никто из его друзей не ответил.

– Он вернёт утраченное и восстановит равновесие. Ормир, отдай его мне! Пусть ворон совьёт гнездо над моей дверью!

Старуха пошла догонять викингов, занятых проблемой наказания виновных.

– Ормир!.. Ормир!.. – ещё долго слышали пленники её голос.

– Слава богам, что она не раскрыла тебя, ведь это – вельва.

– Я уже понял, – отозвался Грид. – Знавал я одну вельву. Но та была совсем другая…

– Зося? – спросил Хольдер, возвращая Грида из призрака воспоминаний.

Молодой воин подумал, что лучше не продолжать эту тему.

Старуха действительно забрала Грида себе. Ему объяснили, что, увидев человека с ошейником раба дальше, чем в ста шагах от Игрубса, любой вольный фолькер имеет право пустить тому стрелу в грудь. Фолькерами даны называли самих себя. Так Грид стал рабом. Правда, старуха не позволила заклепать ему на шее железное кольцо. Это вызвало протест у рыжебородых, но Ормир видимо ценил вельву и сделал ей уступку.

Старуху звали Фрокной. После истории с ошейником, Грид посчитал, что его ждёт более завидная участь, чем Трогги, который достался местному кузнецу, и тем более Хольдера, ставшего рабом самого Ормира. Но уже на следующий день Грид понял, что просчитался. Фрокна ни с того ни с сего обрушила на парня своё негодование, бубня под нос какую-то глупость про засуху, и заставила его таскать воду из ручья, чтобы поливать сухой вереск. Только вмешательство Ормира, пожалевшего ручей, а не раба, спасло Грида от бесполезного мучения.

Даны готовили волчью яму. Так назывался поединок человека и голодного волка, вскормлённого человеческим мясом и не знавшего другой еды.

Одна проблема состояла в том, что в Игрубсе не нашлось нужного количества волков для поединка, ведь бой всегда проходил один на один, а это значило, что требовалась дюжина обученных волков. Человек дрался голыми руками в широкой яме, глубиной примерно с его рост.

Для хорошего воина не составляло труда победить обычного волка-людоеда. Но эти волки были особыми: их привозили из леса Рёйкиль ещё прибылыми щенками – первогодками, хорошо кормили и натаскивали на беглых рабов или изменников. Ко второму году, когда волк становился переярком и набирал мощь истинного зверя, противостоять ему было уже трудно, а к третьему году, когда волк превращался в матёрого, рабы ненадолго задерживались в волчьей яме. Задрать человека такому зверю ничего не стоило. Зверь дрался и за это получал еду – чью-то отрубленную руку или ногу. Если зверь не дрался – еды он не получал.

В Игрубсе оказалось всего три подходящих для боя волка, и где брать других никто не знал. Ведь сперва требовалось отловить в лесу Рёйкиль подходящих щенков, а потом – потратить годы на их обучение.