Шторм

За долгие годы осталась не вера, а только её оболочка. Когда Ахмед VIII создал департамент благочестия и назначил улема Хасана Ходжу его начальником, он хотел, чтобы весь народ приобщился к вере. К истинной вере, как в Мекке и Дамаске, Багдаде и Стамбуле.

Мы уподобились человеку, который после перехода через пустыню припал к источнику утолить жажду. И наша беда в том, что мы утолили жажду, наполнили бурдюки живительной влагой, но вместо того, чтобы продолжить свой путь начали ходить вокруг источника, боясь потерять его из виду.

— Несколько двусмысленная аналогия, вы не находите?

— Нет, это только аналогия, — улыбнулся Мухаммад, — Наука не разрушает веру, как думают консерваторы и догматики. Догматы веры — это фундамент, на котором строится человеческая жизнь. Будет ли здание красивым или уродливым — зависит от человека. Но нельзя жить на голом фундаменте. Наука поддерживает веру, открывая все новые и новые грани мира, созданного Творцом. И я рассматриваю проект "Заман" именно с такой точки зрения.

— Мне близка ваша точка зрения, — улыбнулся в ответ Бахтияров, — но я хотел бы прояснить ещё один момент. Если государство взяло нас под охрану и проявляет интерес к нашей работе, то я полагаю, что последуют какие-то определенные указания по исследованиям. Я прав?

— Да, вы правы. — Лицо шейха стало задумчивым, он машинально достал четки и начал медленно их перебирать. — Видите ли, профессор, возможность посмотреть своими глазами на прошлое, скрытое в глубине веков, само по себе величайшее достижение. И это достижение мы хотели бы использовать, прежде всего, во славу нашей державы и веры.

— Вы хотите… кхх… — горло Бахтиярова внезапно пересохло и голос стал сиплым, — вы хотите, чтобы мы увидели Пророка?

— Это возможно? — утвердительно спросил Мухаммад.

— Да… кхх-кхх… Да, это возможно. Но это будет сделать крайне сложно. Затраты энергии таковы, что нам потребуются мощности всей страны. Это огромная мощь и очень большие затраты. Потребуется полностью пересчитать и переделать нашу установку, чтобы избежать даже малейшей аварии. К тому же возможны осложнения и противодействие не только со стороны консерваторов, но и со стороны других правоверных держав.

— Я не сомневался, что это возможно. Но сейчас меня волнуют, прежде всего, вопросы престижа нашей династии. Вы правы в том, что возможность первыми взглянуть на Пророка Мухаммада — событие, чреватое политическими осложнениями, но вот первыми увидеть Мухаммада ат-Кейта, великого основателя нашей державы, нам ничто не помешает. Причем этот эксперимент, вернее серия экспериментов, должны состояться не позднее, чем через полгода.

— Почему?

— Видите ли, профессор, здесь появляется большая политика. Через полгода будут большие торжества, посвященные путешествию Мухаммада ат-Кейта через океан. 750 лет — замечательная дата. Мы являемся единственной правоверной державой в западном полушарии. Мы первыми принесли язычникам свет истинной веры. И мы хотим напомнить всему миру об этом.

В свое время кяфиры устроили торжества в честь 500-летия путешествия их Колумба к нашим берегам. Они направили три корабля, построенных по типу каравелл Колумба. Об этом путешествии сняли фильм. Корабли встречал их главный римский первосвященник, специально по этому случаю прибывший на остров Гуанахани, принадлежащий испанцам.

Мы хотим, чтобы торжества в честь нашего путешествия превзошли торжество неверных. Но мы не будем повторяться и посылать корабли из устья Сенегала, копируя путешествие нашего великого предка на потеху всему миру. Кроме обычных торжеств мы снимем фильм. Документальный фильм о великом путешествии. Мы покажем его всему мусульманскому миру, а потом расскажем о том, как он был снят.

Поверьте мне, триумф династии и ваш триумф неотделимы друг от друга.

— Но ведь путешествие длилось почти два месяца! Мы не сможем так долго вести наблюдение.

— Этого не требуется. Надо снять несколько моментов, из которых потом смонтируют часовой фильм. Кроме того, будет снят фильм про вас и эксперимент "Заман" — приоритет нашей науки украсит триумф династии.

— Но я не уверен, что эксперимент удастся. Мы еще никогда не заглядывали так далеко в прошлое. К тому же после сегодняшнего происшествия я опасаюсь противодействия со стороны определенных структур…

— Профессор! — шейх немного повысил голос, — Вы понимаете, что речь идет об интересах государства и династии? И мнение, как вы сказали, определенных структур, будет учитываться только в том случае, если оно не противоречит интересам государства! А что касается того, что точка наблюдения отделена от нас не десятью годами, то вы сами подтвердили принципиальную возможность такого эксперимента. Вся необходимая помощь со стороны государства вам будет оказана.

— Я понимаю, шейх, и готов работать — лицо Бахтиярова выражало полное подчинение, — но у меня есть к вам просьба…

— Какая? — Мухаммад нахмурился.