Шторм моей любви

Была на УЗИ. Поставили угрозу преждевременных родов и угрозу ФПН.

Знаю, что, может быть, все замечательно, как некоторые пишут и рассказывают, только нужно пропить лекарства и все будет замечательно, но вот только не со мной. Улучшения лишь на время, а потом меня вновь госпитализируют.

Помимо этого, у меня периодически кровяные выделения, тонус, отчего приходится вызывать скорую, так как не проходит, и постоянные боли внизу живота. Анализы плохие. И самое неприятное, наследственное, – низкая свертываемость крови.

Вроде как все врачи успокаивают, а я чувствую, что со мной будет по-другому. Не знаю почему, но это гнетущее состояние у меня после первой сдачи всех анализов и неприятного диагноза с рекомендациями.

А так хочется, что все было хорошо, быть счастливой. Так хочется, что сердце сжимается, обездвиживая, не давая нормально дышать.

Столько прошла гинекологов, но все пораженно пожимают плечами, удивляясь, почему препараты не помогают, и все повторяется вновь и вновь.

Родителям не говорила, они ничего не знают. Но я поеду к ним сама, чувствуя, что мне обязательно нужно поехать домой. К маме…

Познакомилась за это время с хорошим человеком – Анатолием. Увидел, что мне тяжело нести пакеты с продуктами и забрал, вручив паспорт, чтобы я не переживала. Простой, добрый, честный – невероятный мужчина. Несмотря на мои отказы и беременность, он стал ухаживать за мной, наплевав на мнение окружающих, завоевывая мое доверие и дружбу.

Странно, но мне с ним так хорошо. Как никогда и ни с кем. Поразительно, что когда, кажется, знаешь, что у тебя в жизни произойдет, происходит совсем по-другому. Удивлялась этому мужчине. Он действительно нравился, и с ним я забывала ЕГО.

Иногда, лежа в кровати, смотрела на потолок, думала, но не плакала и страдала, а просто вспоминала.

Может быть, и я смогу быть счастлива.

Главное, чтобы все было хорошо. Но почему-то я каждый день провожу как последний, стараясь не горевать и скучать, а радоваться жизни, чтобы моя девочка выросла доброй, умненькой девочкой. Читаю сказки на ночь, ласково поглаживая по животику. Глупо, но я верю, что она меня слышит.

Ни о чем не жалею. Нельзя. Все будет хорошо. Я хочу в это верить».

Только закончила читать, осознала, что мне звонили. Посмотрела на номер – неизвестный. Отодвинула в сторону и положила на стол, начиная смотреть новую запись. Чтобы сейчас ни произошло, я дочитаю дневник до конца. Остальное – пока не важно.

«Я дома…

Любимые места в зимнее время. Красота. Люблю гулять, с восхищением любуясь заснеженными деревьями, вдыхая чистый морозный запах смешанный с запахом затопленных печей. Нравится смотреть, как из труб струится дым в кирпичных родных домах. Особенно когда очень теплая, снежная погода после сильных трескучих сибирских морозов. Люблю солнышко на голубом небосводе, когда снег блестит и хочется улыбаться.

Особенно обожаю ходить в свой любимый лес, который расположен на окраине деревни, где девчонкой всегда ежегодно собирала грибы, землянику и костянику. Сейчас наблюдала огромные снежные сугробы с человеческий рост, широкой нетронутой полосой раскинувшиеся на всей возвышенности. Даже не хотелось беспокоить и нарушать своим вторжением это белоснежное девственное покрывало, любуясь издалека, прижавшись к березе.

Все смотрят на меня с огромным интересом, самые наглые спрашивают, где мой муж, раз приехала с огромным животиком. Улыбаясь, отвечала, что мой любимый мужчина в Санкт-Петербурге, на что сразу получала похвалу, много информации, что произошло за это время и их хорошее расположение. Хотя, если бы сказала, что малыш только мой, уверена, услышала только наставления, чтобы не застудиться, так как одна у малыша, должна смотреть за собой вдвойне.

Люблю этих немного ворчливых, отзывчивых и настоящих людей. В городе такого нет. За столько лет это очень хорошо прочувствовала. Нет душевности и сердечности, кто бы мне, что ни говорил. А тут как семья. И пусть тут любят посплетничать, но меня это никогда не пугало.

Не обманывала, когда говорила, что есть. Толик сделал мне предложение, но я попросила подождать. Неизвестно как там дальше будет. Поэтому посмотрим…

Мама смотрит на меня безумными глазами, в которых стоят слезы, не скрывая тревоги и страха. Обнимала ее, успокаивая, но она только вздыхала. Я ей все рассказала, потому что не могла по-другому. Кому как ни ей?! Самый родной человек это мать.

Видеть в ее глазах страх было больно, поэтому успокаивала, как могла, но мама тряслась, опасаясь за мою жизнь.

Вчера вечером сидела на лавочке в нашем огороде и смотрела на огромные сугробы, и лишь только верхушки кустарников малины напоминали о том, какая огромная территория любимой ягоды растет у мамы.

Люблю зиму. Очень. Успокаивает…

Через полчаса пришла мама и, накинув на меня телогрейку, ворча, что в моей куртке я тут себе все отморожу, села рядом и произнесла:

– Ты… ты не должна отказываться от помощи, считая, что деревенский воздух тебе в этом поможет. Если скажут быть там все время, значит, так и делай.