Шторм на Ладоге (СИ)

— Уже за полночь. Вам нужно выспаться перед полетом…

— Как? — Марджи посмотрела на сине-розовое небо, потом на часы. — Вот блин! Здесь не поймешь, день, или ночь!

— Эрик, у нас будет посадка для дозаправки? — спросила Кристель.

— Все предусмотрено, возле Выборга есть еще одна "заброшенная" полоса, там нас ждут, чтобы заправить самолет.

— Хоть бы опять никакая хрень в механизм не попала! — заметила Марджи, — а то как долбанемся прямо медведям в пасть! В тех лесах, которые мы проезжали, их, небось, до фига!

Брайан, проходивший мимо, вздрогнул и не заметил, как сдавил в ладони банку спрайта. "Хрен моржовый, она просто шутит, или о чем-то догадалась? Тогда лучше сразу к медведям; по сравнению с разъяренной Беркли они — милые зверушки!".

Но Марджи только сонно зевнула и с хрустом потянулась:

— Да, поспать не помешает. Есть тут комната с плотными шторами?

— Я вас провожу, — подошел к ним Роман.

— Брай, у тебя что, кол в заднице? — хлопнула приятеля по спине Марджи, — чего вылупился, будто мы тут голышом стоим?

— Тоже устал, — выдавил из себя Брайан. — Я не понял, Мэй, насчет вас голеньких — это прикол, или приглашение?

Кристель гневно сверкнула глазами на нахала, но Марджи с хохотом толкнула Брайана в грудь:

— Обойдешься, Казанова! Мечтай дальше! Берцем тебя по жевалу!

— Чего поперхнулся? — подошел к Брайану Телмар, — уже обделался, когда она про хрень в механизме сказала?

— Отвали! — огрызнулся усач и отбросил раздавленную жестянку. — Сам тоже не святой!

*

— Блин, перед полетом все в неадеквате, — в комнате отдыха МАрджи сняла куртку и разулась и прилегла на диван, подбив кулаком подушку. — Брайан с чего-то вылупился, как Братец Сова, Телмар какой-то дерганый, Эрик с Паулем как на иголках, а этот узкоглазый, как его там, так пялился, что я чуть не дала ему по харе!

— Не привык, наверное, видеть женщин-пилотов, — Кристель тоже легла на диван в штанах, тельняшке и носках. — Кстати, не припомню Братца Сову у дядюшки Римуса…

— Ну и хрен с ним, — Марджи уютно свернулась калачиком под пледом, — зат…лась, как верблюд…

— Не продолжай, — Кристель вспомнила малоприличную частушку, которую Марджи принесла из учебки. — И опять ты хочешь дать по харе любому парню, который на тебя смотрит…

— Этот эскимос не просто смотрел, он нас глазами всех обмацал, — Марджи передернулась от отвращения, произнеся любимое словцо Риттер в комнате для обысков. — Какой-то он скользкий, правда?

— Он якут, а не эскимос. Да, правда, — Кристель закуталась в одеяло. — Неприятный тип. Но если учесть специфику его работы…

— Крис, а что с ним будет в Выборге? Он же не в курсе, что задумал Куолен… Я только сейчас об этом подумала.

— Ты у меня об этом спрашиваешь? Слушай, завтра нам лететь над незнакомой территорией, и если мы будем сонными…

— Ты не знаешь, а Куолен не ответит. Слушай, Крис, по-моему, мы вляпались не туда…

— Даже если так, то уже поздно. Все, я сплю!

— Я тоже…

Плотные шторы не пропускали в комнату свет белой ночи, но заснуть девушки смогли не сразу. Лежа с закрытыми глазами спиной друг к другу, они думали, каждая о своем.

"Марджи права, — думала Кристель, — наверное, якута в Выборге просто "уберут". Но предупредить его — значит, сорвать Эрику последнее задание. С одной стороны, могу ли я игнорировать то, что моя мечта сбудется такой ценой? С другой стороны, он — помощник мафиози, которого решили устранить спецслужбы, и сам, наверное, замаран не меньше. И кто он для меня? Мы даже имя его не запомнили. А нам терять уже нечего, потеряно все, кроме цели!".

"С чего я вздумала жалеть этого типа, которого сама готова была прибить? — размышляла Марджи, — судя по его взгляду, он — прожженный бандит и рано или поздно все равно нарвался бы. И потом отступать поздно. Мы уже перешагнули грань, о которой я говорила Кристель; мы даже не вздрогнули, узнав, что Чак уже "убрал" якутского босса. Поздно святую простоту изображать. Я хочу вылечиться; Кристель хочет замуж; мы обе хотим открыть свое дело — цель ведь оправдывает средства, сучья их мать?!".

*

Куолен жалел, что в его отряде установлен мораторий на спиртное накануне ответственной работы. Порция рома помогла бы ему заснуть. Но если он сам начнет нарушать правила, то может ли требовать дисциплины от остальных? А может, спать ему не дает светлая ночь — еще светлее, чем в бывшем Ленинграде?..

На крыльце, с которого открывался вид на неподвижную Тулому и едва зазеленевшие сопки, курил Веселов.

— Кытчиев дрыхнет, как похмельный суслик, — мрачно сообщил он, — пить не умеет, а нажрался баккарди и вырубился. Ну и за…ся я с ним, дожидаясь вас!

— Еще несколько часов потерпишь, — Куолен тоже закурил. — А ты ему говорил, как я отношусь к выпивке перед рейсом?

— Говорил. Знаешь, куда эта сковородка с ушами меня в ответ послала? Ведет себя, как барин с крепостными! — обозлился полковник. — Уж на что Ромыч терпеливый, и то еле сдерживался, чтобы не окунуть его в речку!

— Психуешь, — констатировал Эрик. — Хотел бы отыграть назад?