Штормовое предупреждение

У Карен кружится голова, когда она, вытянув шею, заглядывает вниз. Боязнь высоты пришла с годами; во всяком случае, она не помнит, чтобы в юности ощущала такое посасывание под ложечкой. Страх потерять контроль и рухнуть вниз. Пятна крови и предположительно мозгового вещества, упомянутые Свеном Андерсеном, по-прежнему тенью темнеют на сером граните.

— Не повезло ему, — слышен за спиной голос Сёрена Ларсена. — Я имею в виду убийцу.

Карен скользит взглядом по стенам карьера. Почти всюду обрыв уходит прямо под воду. Лишь в считаных местах отсюда видны выступы и торчащие камни. В сущности, если столкнуть человека в любом другом месте, он упадет прямиком в ледяную воду. Тонкий слой льда, успевший образоваться за эту мягкую зиму, треснет, и тело уйдет на дно. Всплывет, конечно, через некоторое время, но до тех пор пришлось бы искать его, обшаривая озеро наугад.

— Пожалуй. Фредрику Стуубу тоже не повезло, — сухо роняет она.

10

Дом Фредрика Стууба напоминает ее собственный. Двухэтажный, из серого известняка, с черной шиферной крышей. Таких домов всюду на Доггерландских островах великое множество. Только фасады здесь потемнее, отмечены следами угольной пыли, которая по сей день тонким слоем покрывает весь остров. Карен еще в детстве замечала, что все здесь было как-то темнее, чем до́ма, что весь Ноорё словно с трудом дышал из-за пыли и сажи да темных теней гор. Тогда это казалось ей ужасно любопытным, даже экзотическим. Но сейчас вызывает тягостное ощущение.

Впрочем, на ощущение легкости остров тоже не скупится, она знает. Высоко в горах и в заливах внизу нет и намека на удушливую изоляцию, а дальше к северу, в районе Гудхейма, вообще такая красота, что дух захватывает. Однако здесь, в центре острова, где сосредоточены угольные разрезы и шахты и не чувствуешь постоянного присутствия моря, на Карен наваливается меланхолия. Чтобы заглушить ее, она с вымученной улыбкой оборачивается к Турстейну Бюле и, выудив из кармана пару пластиковых перчаток, а заодно захлопнув дверцу машины, спрашивает:

— Фредрик давно овдовел, не знаете?

Они решили заранее съездить к дому Фредрика Стууба, осмотреться, но клятвенно обещали Сёрену Ларсену до его приезда “даже мушиные следы не трогать”. Сейчас она кивает двум выставленным для охраны полицейским: дескать, вольно, — и быстро идет к дому.

— Да я особо не вникал, — говорит Бюле, догнав ее, — но вообще-то давно. Жена его померла через год-другой после смерти их дочери, а с тех пор по меньшей мере лет двадцать минуло.

Под ложечкой опять все сжимается.

— Сколько ж ей было? В смысле, дочери, — говорит она самым непринужденным тоном.

— Без малого тридцать, по-моему. Говорят, от желтухи. По молодости лет жила трудно и долго с этой заразой ходила. Ульрика, так ее звали. Ее сын Габриель учился в одном классе с моей младшей дочкой, потому я и знаю.

— Значит, у Фредрика был внук, — говорит Карен. — А кто отец Габриеля?

— Чего не знаю, того не знаю. Во всяком случае, замужем она не была. Но я попробую выяснить, если, конечно, она сама знала, кто его отец.

— Это не к спеху. Подождем результатов вскрытия, тогда и начнем разбираться во всей подноготной.

— Вы что же, думаете, это не убийство?

Карен останавливается, положив ладонь на ручки двери.

— Отчего же, почти всё, без сомнения, указывает на убийство, но полная уверенность будет только после вскрытия.

Она поворачивает ручку, отворяет дверь и переступает порог. В следующую секунду у нее уже нет никаких сомнений.

* * *

Спустя полчаса, когда черный фургон с Ларсеном и Арвидсеном заворачивает на подъездную дорожку, Карен и Бюле сидят на ступеньках дома Фредрика Стууба.

— У вас нет ключей, — хихикает Ларсен, вылезая из машины.

Его курчавые светлые волосы снова стоят горой. Не дожидаясь ответа, они с Арвидсеном принимаются выгружать сумки с оборудованием, камерой и новыми защитными костюмами. Карен ждет, когда они подойдут.

— Мы вошли и сразу вышли, — говорит она. — Дальше передней не ходили. Ты сам увидишь.

— Н-да, или он не любил убираться, или ему помогли устроить тарарам, — говорит Ларсен минутой позже, когда, быстро заглянув в дом, как и Карен, увидел выдвинутые ящики и сброшенные с полок книги. Сейчас он стоит на крыльце, щурится на бледное солнце. — Вряд ли это обычный взлом, скорее похоже на обыск. Тогда придется нам тоже поискать. Ты понимаешь, что тебе туда нельзя?

— А как ты думаешь, почему я сразу повернула назад? Не первый день на работе, — бросает Карен. — Много времени вам понадобится, как по-твоему?

— Понятия не имею. Вероятно, весь день. Черт побери, не помешала бы двойная оплата, — ворчит он. — Обычно в таких случаях нужны по крайней мере четыре человека.

— Потолкуй с Вигго Хёугеном, он наверняка раскошелится, — усмехается Карен.

Сёрен Ларсен мрачно косится на нее. Скупость начальника полиции выходит далеко за пределы политических решений. Для Вигго Хёугена ежегодные дебаты по бюджету скорее задача побить собственные рекорды.