Штормовой предел

— Что, ждёшь своего любимого? А его всё нет и нет, а ты ждёшь и ждёшь. Да не придёт он, не надейся. Снимай с себя это чёртово заклинание, мне давно уже надо заняться вплотную твоим телом, помять твои груди, твою задницу, потаскать тебя за волосы.

Мерседес плакала, скрывая своё лицо от мелких щепочек, которые больно ранили её нежную кожу. Заметив это, Себастьян, громко смеясь, начал бомбардировать мелкими камешками грудь девушки, покрывая её точками мелких синяков. Как бы Мерседес не была безразлична сейчас её жизнь, она с ужасом представляла себе, на что стало похоже её тело после такого жестокого обращения. Она вся сжалась в комок, пытаясь спрятать себя в себе. Мелкие камешки забарабанили по спине, ногам и ягодицам, впиваясь в мягкое тело.

Заметив это, Себастьян только хохотал, наслаждаясь пыткой, но вскоре ему это надоело, и он вышел из комнаты, сильно хлопнув дверью. Громко лязгнул замок, закрывая дверь, и всё погрузилось в тишину. Слышались только рыдания Мерседес, но вскоре прекратились и они. Уставшая от мук, Мерседес сползла на пол и погрузилась в сон, вспоминая Эрнандо.

В это же самое время я не находил себе места, с нетерпением ожидая фон Врошека. Но его всё не было и не было. Мой отряд тем временем рассеялся по окрестностям. Чтобы его спрятать от посторонних глаз, я взял в аренду у одного торговца небольшой участок бросовой овражистой земли и рассредоточил там и пехоту, и конницу. Конница обосновалась в овраге, а остальные вырыли себе землянки на склонах.

До замка фон Крацлау было часов восемь пути пехоте и часа два коннице. А я пока ждал фон Врошека. Я почти отчаялся, и уже было решил с ходу атаковать замок герцога, когда на взмыленном коне появился барон.

— Успел! — первым делом сказал он, спрыгнув с лошади.

— Почти, — отозвался я. — Но вы, барон, здорово опоздали. Что случилось?

— Возникли непредвиденные обстоятельства. Старик герцог что-то чувствует. Он вообще многое, что чувствует и знает. Но он не верит в то, что печать вассала можно убрать, а также, что это вообще кому-то придёт в голову. Но это так, к слову.

Сегодня меня вызвал Ганс, его правая рука, и сказал, чтобы я нашёл московита и привёл его к герцогу. Тот вдруг захотел послушать истории про далёкие страны.

— Интересно. А откуда он узнал обо мне?

— Откуда, я не знаю. По всем тавернам и корчмам расставлены соглядатаи, они смотрят за всеми. И, сдаётся мне, что ему об этом кто-то сказал со стороны. Да это было бы нам на руку. Дело ведь мне поручено. Приведу вас, сказав, что нашёл, и дальше я даже вне подозрений буду. Да только тот тон, каким сказал это Ганс, мне сильно не понравился. Так он говорит о тех людях, чья судьба уже решена герцогом, и участь их будет не завидна.

Есть у него неподалеку от замка пруд. Там он топит своих пленников и неугодных людей. Называет он это место пруд часовых. Утопленники стоят на дне, сторожа его покой. Сдаётся мне, что он решил вас использовать в качестве своего развлечения, а потом убить.

Я вздохнул. Кто бы сомневался.

— Я понял и совсем не удивлён. Спасибо за предупреждение. Но как теперь нам атаковать замок?

— Не знаю, зато я знаю, как поймать Себастьяна. Он вчера долго пробыл в башне у Мерседес, и оттуда были слышны рыдания девушки. Видимо, от бессилия сделать по-своему, он издевался над ней. Поэтому…

Я опустил голову, чтобы не показать нахлынувшие эмоции. Ярость и ненависть ударили в голову, подобно молнии. Кровь прилила к глазам, закрыв их кровавой пеленой. В ушах зашумело море, как будто бы во время шторма. С большим трудом я справился с обуявшими меня чувствами. Это было нелегко, но необходимо.

Неизвестно, с какой целью рассказывал мне об этом Врошек, то ли из сочувствия, то ли из собственной выгоды, то ли по другой причине. А гнев, как известно, плохой советчик. Но нужно было принимать решение, время дорого.

— Так что насчёт младшего фон Крацлау? — поднял я глаза на Врошека.

— Я могу завести его в засаду, но его сопровождают много людей, и все на конях. И если хоть один из них прорвётся через засаду, мы проиграем.

— Это ясно. Сколько у него всадников?

— Около пятидесяти человек.

— Много. А в замке сколько?

— Там около сотни, может, меньше. Основные силы у герцога сосредоточены не в замке, а у окрестных вассалов. Да и пехоты у него больше, чем конницы.

— Понятно, — я задумался. — Предлагаю подготовить нападение на Себастьяна и сразу после этого ехать в замок к герцогу, там я ему устрою представление.

— Не знаю, это может не получиться. Сын герцога надумал съездить в Остраву, там есть удобное место, чтобы перехватить его. Ваши люди нападут на него и убьют, а вы в это время поедете со мной в замок к герцогу.

— Хорошо.

Дальше пошло обсуждение деталей, не требующих подробного пересказа. Договорившись о том, как, где, и когда будет совершено нападение, мы расстались, довольные друг другом.

Замаскированный полевой лагерь открылся передо мной внезапно, впрочем, так и должно было быть.