Штормовой прилив

Вестибюль императорского дворца представлял собой плохо освещённую, но просторную залу, которая запросто бы вместила с пяток крестьянских семей. На шести кованых подсвечниках высотой в человеческий рост мерцали свечи, а подле них, стоя на четвереньках, двое пожилых мужчин полировали изысканный мозаичный пол. Слуги ненадолго отвлеклись от работы, чтобы поприветствовать Посланницу и солдат.

Де Вриз принялась мерить шагами гостиную, точно новгорусский тигр, пока отец Орлов застыл на месте, как одна из множества статуй в императорских садах. Спустя час двери со скрипом открылись, и Посланница де Вриз повернулась к Сребротуману со слащавой улыбкой.

– Пройдёмте? – Она отвернулась ещё до того, как экзарх успел ответить, и уверенно зашагала по коридору, будто спешила в местную таверну.

Однако остальным путь преградили скрещённые алебарды гвардейцев Семёновского полка. На их форменных доспехах красовался чёрный аксельбант с кисточкой, а на шлемах сияла чёрная звезда – символ стражи Императора.

– Что это значит? – спросил отец Орлов, который находился в вестибюле вместе с солдатами.

– Вход разрешён только высокопоставленным членам Святейшего Синода и придворным. – Мужчина приблизился к отцу Орлову. – Вы бы знали правила, если бы бывали здесь раньше, ординарий.

– Я отец Орлов с Владибогдана, и я сопровождаю Посланницу де Вриз.

– Тогда понятно, – отозвался гвардеец. – Эта высокомерная стерва никогда не следовала протоколу. – Он схватил отца Орлова за ворот и втолкнул через дверной проём, после чего перевёл взгляд на солдат. – Возвращайтесь в казармы. – Заметив Сребротумана, стражник предположил: – Полагаю, вам тоже назначено?

Экзарх кивнул, и тогда солдаты Посланницы расступились, чтобы позволить ему пройти.

– А мне что делать? – прошептал Стрейг.

Сребротуман спроецировал ответ только в разум юноши, чтобы никто другой не услышал.

В зале есть галерея для наблюдения. По крайней мере, раньше была. Подкупи слуг, и они покажут дорогу. Ни в коем случае не снимай шлема. Если простой солдат предстанет перед Императором с непокрытой головой, тот, скорее всего, снесёт её с плеч.

Скользнув через высокие двойные двери мимо Семёновской гвардии, Сребротуман оказался окружён грандиозным великолепием императорского двора. Пол огромного зала был устлан песочно-коричневой и голубоватой мозаикой, а выкрашенные в белый, украшенные сусальным золотом деревянные стены, не могли не восхищать великолепной резьбой. На потолке, точно созвездия, мерцали свечи. Экзарх вспомнил голодных детей в Кулягеше, и в душе тут же вспыхнуло раздражение. Трон располагался в противоположном конце зала, в двухстах футах от дверей.

Посланница де Вриз заняла место среди придворных, полукругом стоявших подле трона. Спину она держала прямо, а глаза и улыбка так и сверкали самодовольством. Отец Орлов застыл рядом с Посланницей, то и дело бросая взгляды на Сребротумана. Четверо Семёновских гвардейцев охраняли престол, крепко сжимая тяжёлые копья. И хотя каждый из стражников являлся ветераном императорской армии и излучал ощутимую ауру угрозы, самую большую опасность представляли совсем не они.

Император – темноволосый мужчина со светлыми глазами и высоким лбом – выглядел куда стройнее придворных солдат. Спокойный, непринуждённый вид явно намекал на годы дисциплины. На нём были чёрные сапоги до колен, бриджи и китель с аксельбантом подходящего тона. Грудь пестрела медалями, а талию обвивал малиновый пояс, края которого практически скрывали кинжал в ножнах на бедре.

С хмурым видом Император сошёл с трона, встав перед молодым дворянином, который опустился перед ним на колени. Низко склонив голову, тот заметно дрожал.

– Клянусь, я не присваивал налоги, по праву принадлежащие вам, ваше величество!

Судя по облачению из шёлка и бархата деньги у юноши водились. Сребротуман догадался, что перед ними провинившимся был провинциальный боярин или сын боярина, что казалось вероятнее ввиду его возраста.

– Встань! – потребовал Император.

Экзарх хорошо помнил этот негромкий, но властный голос.

Много лет прошло с тех пор, как сам он стоял коленопреклонённым перед тираном. Тогда у него было другое имя, другое звание, другая маска. Многое изменилось за десятки лет, прошедших с тех пор.

Молодой дворянин осторожно поднялся на ноги, на висках у него блестел пот, на замшевом кафтане в районе подмышек появились мокрые пятна.

– Следует отрезать тебе язык, – со страшным спокойствием заявил Император. – Тогда ты не сможешь больше обманывать. Что скажет отец, когда узнает, что ты оскорбил своего правителя?

– Клянусь! – Молодой человек умоляюще протянул дрожащие руки. – Два дня назад у меня украли деньги. Это случилось в Воронине. Я бы никогда не солгал вам, ваше величество.