Штормовые острова

Выслушав мои соображения, Седой некоторое время молчит. Могу себе представить, какие мысли сейчас его посещают! Мне-то что, прокукарекал — а там хоть и не рассветай! Но последнее слово — за ним! На нем и вся ответственность… и я, даже теоретически, не берусь представлять ее масштабов.

— Хм… — чешет подбородок полковник. — Мысль — свежая и здравая! По уму — так с учеными переговорить бы надо! Глядишь, они и подскажут что-то полезное. Но время! Нет его… совсем нет! Нельзя таких головорезов без дела держать! А кораблей для них у нас пока не имеется… да и не в этом дело, откровенно говоря.

Комполка поднимает трубку телефонного аппарата и вызывает неведомого собеседника. Получив ответ, подробно излагает мои соображения. Какое-то время ждет, внимательно слушает, кивает и опускает трубку на место.

— Ну, Дима… задал ты нам всем задачку! Но решение по данному вопросу положительное, тебя поддержат! Так что работай!

Вот так — с обрыва вниз башкой!

— Ма Той, построить отряд! Каре! — показываю рукой, каким именно образом всем встать.

Отрывистая команда, слитный топот сотни ног — и хорны образуют квадрат вокруг меня.

— Переведи слово в слово!

— Яр!

— Вы все — храбрые воины! Вы проделали долгий путь, чтобы сюда попасть. Вы доблестно сражались и следовали заветам предков! И я горд тем, что стал вашим командиром!

Подтянулся строй, внимают каждому слову. Насколько я понимаю, случаи обращения командира непосредственно к нижним чинам тут достаточно редки. Обычно все передается через десятников — и это тоже традиция.

— Но когда мы направлялись в это место… — делаю паузу, обводя строй внимательным взглядом, — мне показалось, что некоторые из вас были… несколько растеряны. Ведь никто из вас ранее не летал по небу?

Мой переводчик делает отрицательный жест.

— Так… Ма Той! Если я прикажу, готов ли кто-нибудь из вас спрыгнуть с крыши этого дома?

— Мы все выполним этот приказ!

— Угу… Но здесь высоко! И кто-то может разбиться. Не остановит ли это остальных?

Десятник поворачивается к строю и что-то поясняет.

— Найр!

Понятно, прыгнут…

— А прыгнуть с борта самолета, который нас сюда доставил? Кто-нибудь готов это сделать? Но не просто спрыгнуть! А вступить после этого в бой — и победить! Кто может это сделать?

А вот тут… молчат мои морпехи. Ответить отказом — не в их правилах. Но и выполнить такое им не под силу.

— Так. Я понял. Сейчас сюда подойдут машины — всем погрузиться в них. Поедем кое-куда…

Перед этим у меня произошел разговор со Слоном, которому я честно изложил все задумки. Подполковник аж крякнул, но одобрительно покивал.

— Наш ляп, Дима, что мы не изучали их обычаев досконально. Этим, как у нас водится, занимаются всякие умники, а вот нас, пехтуру, подобным сложностям не обучают. Ну, в принципе, никто и не рассчитывал на такой вот карамболь! Мол, когда стреляешь в противника, все тонкости его мироустройства не сильно-то и интересны. В плен никто из них к нам ранее не попадал, так что на эту сторону нашего образования не очень-то и внимание обращали. Мол, это дело узких специалистов, ваша работа — вовремя на спуск нажать! Сейчас, ясен пень, там кое-кому шею-то, поди, уже намылили… Только нам с тобой от этого не легче!

А перед самым построением меня отловил-таки тот самый ученый дядька. Был он весьма взволнован и нужные слова находил не сразу. Как я понял, дядя активно против моей задумки возражал. И не потому, что опасался того, что кто-то из хорнов свернет себе в процессе занятий шею — нет, его беспокоило совсем другое!

— Видите ли, молодой человек… мы ведь очень немного знаем про их мир! И каждый ваш шаг может повлечь за собой невосполнимую утрату!

— А конкретнее можно, профессор? Мы ведь не на каком-то там симпозиуме находимся — тут, вообще-то, воинская часть!

— Извольте! Вы в курсе, что весь тот мир — это какой-то неофеодализм?

— Эм-м-м… А конкретнее можно?

Ну, не силен в таких словесах…

— Дело в том, что капитан корабля или владелец острова имеет полную, ничем не ограниченную власть над всеми, кто находится на борту или проживает на острове. Как над хорнами, так и над вайнами. Но в отношении вайнов есть некоторые оговорки.

— Типа средневекового сеньора? Мол, захочу — и на кол посажу!

Дядька на секунду задумывается.

— Ну… где-то близко… Хотя на кол там не сажают, да…

Как он пояснил, известная история того мира насчитывает около трехсот лет. Понятное дело, что он старше, но никаких сведений о более раннем периоде его развития у нас не имеется. И все эти триста лет на островах существовал единый порядок.

Добывалась руда, которую переплавляли на заводах. Из металла строили корабли — на многих островах имелись верфи. Все потребное для строительства делалось там же — для этого имелись соответствующие производства. И если поставить перед собой два корабля — но выпущенные с интервалом в сто лет, — то мало кто углядел бы в них существенные отличия. Ибо все это время с верфей сходили одни и те же суда — всего нескольких образцов. Которые не менялись почти никогда.