Штормовые острова

– Мы с ним дружки старые… я его еще лейтенантом молодым помню… Переживает он. Семьи-то наши еще с каких времен знакомы, да… Вот моя его и пилит – мол, не пускай ты дурака старого неведомо в какую дыру! Он и старается. Да…

Он наливает кофе и себе.

– Да только тут такая штука… Не можем мы проиграть! А чтобы выиграть – силенок маловато! Так что для тебя этот бой, даст бог, не последний. А я… мне бы хоть здесь что-то сделать успеть! Свою-то голову я ведь ни на чьи плечи не приставлю! А жаль!

На борту салона замигало табло «Готовность!». И наш разговор прервался.

Выстраиваемся, проверяем подгонку снаряжения – все путем.

Толчок – и в распахнувшуюся дверь пахнуло свежестью.

– Пошли-пошли-пошли!

Трос рукой поймать, карабин защелкнуть, проверить – прыжок!

Вж-ж-их!

Ноги ударяются о твердое. Карабин отщелкнуть, в сторону отбежать…

– Всем осмотреться! – стискивает ладонь манипулятор радиостанции. – Доложить обстановку!

– Группа один – чисто!

– Группа два – чисто!

– Группа три – наблюдаю пост охраны на семь часов. Два человека. Нас не видят.

– Группа три – обеспечить продвижение! Доложить об исполнении.

Не заметить вертолеты – нереально. Но опыта борьбы с воздушными десантами тут еще нет. Пока нет.

Да, что-то там такое в воздухе прорычало, куда-то там пролетело. И что? На землю не садилось, прошло дальше.

Что сделают здешние охранники?

Доложат руководству – это несомненно. А вот что сделает уже оно? Вышлет людей для проверки!

– Группа три! Отставить! Не трогать часовых!

– Группа три – понял.

– Всем группам! Наблюдать! Ждем подхода противника!

– Стрела– Слону. – Это уже на втором канале. Наши станции работают в двухканальном режиме, я могу и своих парней озадачивать, и со Слоном общаться.

– Здесь Стрела!

– Засек группу противника. Около десяти человек. Идут к твоим часовым. Удаление пятьсот. Ориентировочное время подхода – плюс семь минут.

– Слон, Стрела принял. Конец связи.

Так, сейчас сюда прибудут проверяющие… Десять человек. Значит, во главе с десятником. Так, уже лучше! Этот человек точно должен знать пароль для прохода!

– Бык – Стреле.

– Здесь Бык.

– В группе будет старший – десятник. Он – твой. Возьми его целым, он нам кое-что расскажет. По остальным работать тихо, шума не поднимать!

Представляю себе ухмылку Якупова! Ему и вся-то группа, вместе взятая, не сильно помешала бы… А тут… Он себе давно уже парочку сообразительных ребятишек подобрал и гоняет их отдельно. Говорит, что толк из них точно будет! Что ж, ему я верю!

Томительно тянется время…

– Стрела – Быку.

– Здесь Стрела.

– Приняли клиентов. Все в норме, без потерь. Основной к разговору готов.

– Группа три – к Быку.

– Принял, группа три. Выдвигаюсь.

Подобравшись к группе Якупова, обнаруживаю вполне ожидаемую картину. Десять человек охранников, в стандартных серых комбинезонах, безвольными куклами валяются там и тут. А один, со связанными за спиной руками, полулежит, опершись спиною о камень. Напротив него сидит наш рукопашник и периодически втыкает в землю нож, очищая его от крови. Подносит к глазам, силясь рассмотреть клинок, недовольно поджимает губы и снова возвращается к своему занятию.

Шорох – справа подходит Ма Той.

– Пообщайся…

Пленного десятника буквально колотит. И его можно понять! Неведомо откуда возникшие люди в такой же, как и у них, форме, за несколько секунд перерезали всех его людей. Без единого звука! А он сам, со связанными руками и кляпом во рту, брошен на песок. Зачем? Для чего-то и вовсе жуткого?

– Ты слышишь меня? – спрашивает старшина, наклоняясь к пленнику.

Тот судорожно кивает.

– Здесь справа – яма, – говорю я Ма Тою. – Если он будет молчать, мы его туда сбросим. И, засыпав землей, пойдем дальше. А он – попросту исчезнет. И никто не узнает о его смерти. Подумают, что сбежал…

Подобная перспектива десятника совсем не устраивает, и он всем своим видом пытается это пояснить.

– Пароль на сегодняшний день?

– Закат.

– Отзыв?

– Девяносто два.

– Часовые знают его в лицо?

– Знают.

– Он готов идти вместе с нами?

Пленный колеблется.

– Скажи ему, что его товарищей в казарме сейчас уже зарезали. Сразу, как его группа оттуда вышла. Его согласие или несогласие ничего не изменит. Будет больше мертвых – только и всего. Мы не станем убивать без необходимости. Он может сосчитать до десяти, после этого его живым спихнут в яму и закидают землей.

Десятник яростно мотает головой.

– Развяжи его. Дай в руки разряженное оружие. Уберите под форму воротники и двигайтесь вместе с ним. Часовых – обезоружить и связать.

– Яр!

Пленный сосем ошарашен. Невидимый ему офицер – а я сижу так, что не может меня разглядеть, – говорит с допрашивающим на родном для десятника языке. Вопросы задает самый обыкновенный хорн – его-то лицо он разглядеть вполне может. И все, что – а главное, как – я говорю, вполне укладывается в логику вайнов. Жестокость и полное безразличие к судьбам рядовых – тут к такому уже давно привыкли. Но цель?! Какую цель преследуют напавшие?