Штрафбат. Миссия невыполнима

Однажды они даже случайно пересеклись на аэродроме. Хенк сделал вид, что ужасно рад их встрече. Он вёл себя с Нефёдовым как ни в чём не бывало, был очень любезен и сам вспомнил про недавний комичный эпизод на инструктаже.

– Зря этот Джованни вылез. Ну, подумаешь, заснул человек! С кем не бывает. А он, каналья, сразу выслуживаться. Только попал в глупое положение. Не с его крестьянским умишком тягаться с таким человеком, как вы.

Хенк добродушно рассмеялся. От этого смеха у многих здесь мурашки пробегали по коже.

– А знаете что! Мы заменим его прежнее прозвище Партизан Теренцио на Джованни Контадино, то есть Джованни-крестьянин. Это будет ближе к истине. Я переведу его на земляные работы. Пусть помашет лопатой да киркой на строительстве новой взлётной полосы. Там от него больше проку будет.

– Пожалуй, не стоит, мистер Ван дер Вольф. На таком пекле даже местные выносливые работники в обморок падают, – вступился за итальянца незлопамятный Нефёдов.

– Нет, отправлю, даже не уговаривайте, господин Эрнест. Всё, решено! Мне болваны в штабе не нужны. Он же меня чуть на всеобщее посмешище не выставил. Из-за этого идиота мог пострадать мой авторитет. Ведь умному человеку изначально было ясно, что вы не из тех, кого можно так просто прижать к стенке. Лично я всегда относился к вам с большим уважением, несмотря на некоторые шероховатости в наших взаимоотношениях… Откровенно скажу, господин майор, вы мне нравитесь. Я бы очень хотел иметь такого друга, как вы.

Хенк ещё битых десять минут продолжал расточать Борису любезности. И только под конец разговора как бы в шутку напомнил:

– И всё-таки жаль, господин Эрнест, что вы не согласились меня убить, как советовала вам ваша пассия. Это как в спорте: если не забиваешь ты, то вскоре обязательно мяч окажется в твоих воротах.

Хенк дружески положил Борису руку на плечо и участливо сообщил:

– Мне бы очень не хотелось, чтобы с вами что-то случилось. Вы прекрасный лётчик. Даже до президента дошли слухи о ваших достижениях. Но, к сожалению, мы с вами находимся в Африке. А это совершенно непредсказуемое место. Скажу больше: это не страна, а сплошная провокация, где может показаться: ну вот, теперь-то ты уже ко всему привык и приспособился, но проходит день-два, а иногда всего несколько часов, и ты вдруг попадаешь в ситуацию, повергающую тебя в шок.

На прощание Хенк подмигнул собеседнику, оскалил крепкие зубы и бодро зашагал дальше. А буквально через три минуты Борис уже разглядывал загадочные символы, которыми неизвестный злоумышленник разрисовал борт его самолёта. Чья-то враждебная рука налепила в нескольких местах на фюзеляж и крылья пучки грязи с травой.

Но самое неприятное открытие ожидало Бориса, когда он заглянул в кабину: на пилотском кресле восседала кукла, сделанная из соломы и каких-то тряпок; она была истыкана огромными иглами. На груди куклы кроваво-красной краской было выведено: «Эрнест». По лицам местных механиков было видно, что дело принимает нешуточный оборот.

Пока Борис, стоя на подножке кабины, разглядывал своего распятого двойника, к нему подошёл симпатичный чернокожий юноша лет семнадцати. Как и многие сотрудники авиабазы, набранные из местного населения, при поступлении на службу он получил упрощенный вариант обмундирования, состоящий из форменной рубашки и широких шорт. При этом техник не носил ботинок, ибо привык ходить босиком. Задубелой коже его ступней не был страшен даже разогретый до температуры раскалённой сковородки бетон. Звали юного механика механик Нэро. Осторожно приблизившись к самолёту, юноша несколько раз шумно втянул широкими ноздрями воздух, будто пытаясь по запаху вычислить неизвестного злоумышленника. Затем паренёк влез на крыло и перегнулся через борт кабины; некоторое время с интересом разглядывал куклу; даже потрогал свежую краску на груди соломенного болвана и поднёс палец к носу, словно желая убедиться, что это и в самом деле кровь. Наконец, повернувшись к лётчику, техник категорично заявил, округлив глаза:

– Лететь нельзя! На тебя навели порчу. Кто-то приказал духам мёртвых убить тебя. На одном из кладбищ уже выкопана могила для тебя.

Речь шла об одном из обрядов африканской чёрной магии. Механик Нэро утверждал, что, судя по символам на самолёте, здесь поработал известный ему опытный колдун или один из его ближайших учеников. Опять же, по словам техника, за свои услуги старик брал очень большие деньги. Поэтому обращались к нему только богатые люди.

Конечно, для Бориса не являлось тайной, кто именно его «заказал» местному шаману. Он только что разговаривал с этим человеком. Не то чтобы Борис особенно поверил и испугался колдовского покушения. Но когда видишь своё изображение, истыканное иголками, становится как-то не по себе. А главное, нельзя оставлять без ответа подобное.