Штрафбат. Наказание, искупление

Поэтому, когда поступила команда срочно грузиться в железнодорожный эшелон, можно себе представить, сколько слез было пролито, и не только девчатами. Плакали и старушки, привыкшие к физической помощи молодых здоровых мужчин. Наш комбат, «рогачевец» Осипов, помню, говорил нам, командирам, чтобы мы не в ущерб боевой подготовке, но оказывали помощь его землякам, благо наступила весна, когда «один день целый год кормит». Поэтому так открыто выражалось местными людьми сожаление об утрате той сердечности, которая сложилась в общении с нашими непростыми бойцами. Да и наши бойцы относились к ним уважительно, старались, как только можно, помогать им возрождать порушенное оккупантами. И ни одной жалобы на бойцов!

До места погрузки мы добрались к вечеру. Погрузка шла слаженно и довольно быстро, так что вскоре эшелон уже отправился в путь по наскоро восстановленной железной дороге. Оказалось, почти с правого фланга нашего фронта мы должны были переместиться на его левый фланг, то есть на самый юго-запад освобожденной части Белоруссии.

Это потом, в мирные, послевоенные годы, мне стало ясно, хотя у меня и нет документальных подтверждений этому, что эта «рокировка» была задумана автором плана «Багратион» Рокоссовским как элемент всесторонней подготовки к этой летней стратегической операции, в том числе и дезинформационной. Противник знал, что штрафные батальоны на наших фронтах часто используются на направлениях главных ударов или хотя бы на ответственных участках будущих наступлений. Естественно, он должен был воспринять передислокацию штрафбата, участвовавшего в битве за Рогачев, на левый фланг фронта, да еще со многими другими подобного рода мерами маскировки, как подготовку направления главного удара.

Ехали сравнительно быстро, как позволяли только недавно восстановленные рельсовые пути. Бросались в глаза два оригинальных приема, какими немцы разрушали железнодорожное полотно. Один – когда каким-то приспособлением, закрепленным свободно на головке одного рельса, на ходу вся колея поднималась вертикально, «на попа» и становилась похожей на огромный штакетник, длиною в несколько километров. Другой – когда каким-то устройством вроде гигантского крюка-плуга на платформе, прицепленной к паровозу, опущенного на полном ходу между рельсами, каждая деревянная шпала ломалась этим «шпалоломом» пополам как спичка. И так на протяжении сотен метров.

Следовали мы по Гомелыцине через Речицу, Калинковичи. Затем уже наш путь лежал по Украине, через Овруч, Сарны и до Маневичей. Дальше железнодорожные пути еще не были восстановлены, и нам пришлось уже в пешем строю в течение двух суток пройти более 100 километров по тому Украинско-Белорусскому Полесью, по местности, которую знатоки называли Пинскими болотами, в район близ украинского городка Ратно, еще находившегося за линией фронта. Оказывается, 1-й Белорусский фронт своим левым флангом находился на северо-западной, Полесской части Украины. Там нас поставили в оборону на реке Выжевка, где мы сменили какой-то гвардейский стрелковый полк и стояли там долго, даже после того, как 23 июня начался тот самый «Багратион».

Вся колея поднималась вертикально, «на попа», и становилась похожей на огромный штакетник

Река Выжевка была невелика, еще меньше, чем Друть, но ее низменные болотистые берега образовали почти километровой ширины заболоченную нейтральную полосу. Окопы, где нам предстояло месяц держать оборону, были отрыты нашими предшественниками, наверное, еще зимой, но оказались добротными, полного профиля и с достаточно хорошо укрепленными крутостями. На некоторых участках даже были устроены крепкие, «в три наката», землянки. Так мы оказались в оперативном подчинении 38-й гвардейской Лозовской стрелковой дивизии 70-й армии. Теперь нашим командармом стал уже не генерал Горбатов Александр Васильевич, а генерал Попов Василий Степанович.

В дальнейшем и в послевоенное время я стремился не терять из вида прославленного генерала Горбатова, оставившего в моем сознании незабываемые впечатления и воспоминания. По сводкам Информбюро и газетам я знал, что 3-я армия нашего командарма начала в июне 1944 года ту знаменитую операцию «Багратион», и именно с тех плацдармов, за которые 4 месяца тому назад, в феврале сражался наш 8-й штрафбат. Достойно прошла армия Горбатова весь путь до Победы, принимала участие во взятии Берлина, одной из первых вышла на Эльбу. Сам генерал Горбатов даже был одно время военным комендантом поверженного Берлина. Затем, пройдя ряд высоких должностей, он был назначен командующим Воздушно-десантными войсками.