Штрафбат. Наказание, искупление

На всей моей детской памяти отец был дорожным мастером на железной дороге. Собственно говоря, он был не только железнодорожным мастером, но и мастер на все руки. Домашняя, довольно замысловатая мебель и многое из металлической кухонной утвари, а также всякого рода деревянные бочки и бочонки под разные соленья и моченья были сделаны его собственными руками. Все он мог, все умел, кажется, в жизни не было дела или ремесла, которого он бы не знал и чего бы не умел.

В семье он был строг, и мы, дети, боялись одного его взгляда, хотя он никогда не пускал в ход ремень и не поднимал на нас руку. Несмотря на общественную деятельность, особенно в области «осоавиахимовских» оборонных кружков, он не вступал в ВКП(б) и любил называть себя «беспартийным большевиком».

Однако в 1938 году за допущенную его подчиненным ошибку при ограждении участка работ по замене рельса, что едва не привело к крушению пассажирского поезда, отец был осужден за халатность на три года ИТЛ, которые отбыл к самому началу войны.

Александр Пыльцын, выпускник 10 класса, 20 июня 1941 года

До 7-го класса я учился в нашей поселковой школе (там я вступил в комсомол), а с 8-го класса и дальше мог учиться только в железнодорожной средней школе города Облучье, расположенного километрах в сорока по железной дороге от нашей станции.

К тому времени старший брат Иван уже служил в армии, а на небольшую зарплату другого брата Виктора маме было невозможно платить за мое обучение и проживание в интернате, что было единственной возможностью удовлетворения моей тяги к знаниям.

Тогда я по своему разумению написал наркому путей сообщения Л. М. Кагановичу письмо, в котором рассказал о трудностях в обеспечении моего желания дальнейшей учебы и о том, что отец – железнодорожник – осужден за халатность.

Вскоре я, школьник, получил правительственное письмо, в котором распоряжением наркома мне обеспечивались за счет железнодорожного профсоюза все виды платежей за обучение до получения среднего образования и проживание в интернате при школе, а также бесплатный проезд по железной дороге к месту учебы и обратно. Я хорошо запомнил характерную подпись на официальном бланке письма: «Л. Каганович». Особо запомнилась большая, несоразмерно высокая заглавная буква «Л» (Лазарь). Так что учеба в Облученской железнодорожной средней школе на все три года до 1941 года мне была обеспечена.

К тому времени отец отбыл положенный срок, но место мастера было занято не имевшим судимости человеком, отцу в его 62 года пришлось работать простым путевым рабочим. Между прочим, обладал он странной особенностью весьма громко разговаривать сам с собой и вслух негативно высказался по поводу того, что «Гитлер облапошил всех наших „гениальных” вождей», а самый главный из них (т. е. Сталин) попросту «прос/Тал Россию». (Здесь я из этических соображений заменил одну букву в отцовской фразе.) Кто-то услышал это, донес куда нужно, и отец, в соответствии с тогдашними строгими военными порядками на железной дороге, Военным трибуналом ДВЖД был приговорен к 8 годам, оказался в числе репрессированных, выслан с Дальнего Востока куда-то на Север или в Сибирь, где и пропал его след. Уже теперь мне кажется, что тот срок 8 лет ему дали еще и в связи с тем, что он уже «сидел», да и мой дядя, брат мамы, Карелин Петр по приговору «тройки» уже был расстрелян как «враг народа».

Это значительно позже из «Книг памяти» репрессированных мне удалось в книге по Хабаровскому краю обнаружить такую запись:

«Пыльцин Василий Васильевич. Родился в 1881 г., Горьковская обл., д. Крапивник; русский; ст. Кимкан ДВЖД, путевой рабочий 2 дистанции пути. Проживал: ст. Кимкан ДВЖД. Арест. Граней. Отделом НКГБ ДВЖД 29 апреля 1943 г. Приговорен: Военный трибунал ДВЖД 21 июня 1943 г., обв.: по ст. 58–10 УК РСФСР. (Ст. 58–10 – статья советского уголовного кодекса, предусматривающая наказания – обычно лишение свободы – за разного рода выражения недовольства властями, в том числе, например, за оглашение политических анекдотов.) Приговор: 8 лет. Реабилитирован 13 апреля 1990 г. Постановлением президиума Хабаровского краевого суда дело прекращено за отсутствием состава преступления».