Штрафбат. Приказано уничтожить

Штабной радист безуспешно пытался выйти на связь с командованием. Связь пропадала. Ротный всматривался в бинокль, пытаясь сориентироваться в обстановке. Страсти в районе Храмовице кипели нешуточные. По улочкам от центра к южной окраине перемещались солдаты в серой униформе. Они отстреливались, прятались за деревьями. С чердака какого-то здания строчил пулемет, вынуждая отступающих немцев двигаться энергичнее. Их вытесняли из городка непонятные люди – вроде бы в форме, но не в немецкой и не в советской. «Партизаны, что ли?» – недоумевали солдаты. А какие здесь партизаны – украинские, польские, советские? С южной околицы пытались вырваться несколько крытых грузовиков. На пути следования прогремел взрыв. Машина обогнула воронку, из кювета ей наперерез бросились какие-то люди, но застучал пулемет, и смельчаки попадали в пыль. Но кто-то выжил, бросил гранату. Ухнуло под колесами, и ходовая под грузовиком буквально развалилась пополам. Вторая граната превратила машину в «веселый» пионерский костер, из которого выскакивали не желающие сгорать заживо. Остальным машинам удалось прорваться. Таща за собой клубы пыли, они вкатились в лес и пропали.

Оставшимся в городке пришлось несладко. Их добивали, вполне умело сжимая окружение. Горстку немцев блокировали в крайних домах, на прямую наводку выкатили пушку, отобранную у фашистов. Немцы выкинули белый флаг, и победители действовали вполне цивилизованно: стрельба оборвалась, из последнего оплота потянулись люди с поднятыми руками – солдаты вермахта, работники полевой жандармерии с хорошо заметными медными щитами на груди…

– Армия Крайова, мать ее! – хлопнул себя по голове капитан Негодин. – Вот же пакостники, мать их в душу!

– Может, 1-я армия Войска Польского? – неуверенно предположил замполит.

– Не действует в данном квадрате Войско Польское, – огрызнулся капитан, – кабы действовало, мы бы об этом знали. Рота, слушай мою команду! В походную колонну – становись! Боевое охранение – вперед!

Кажется, Зорин догадывался, о чем шла речь. Армия Крайова – в буквальном переводе «местная армия» – подчинялась польскому правительству в изгнании, комфортно обустроившемуся в далеком Лондоне. Воевала с немцами, украинскими националистами. Красную армию и соотечественников из просоветского Войска Польского откровенно недолюбливала, хотя и редко вступала с ними в стычки. Территориально Армия Крайова делилась на обшары и обводы. Уже к началу 44-го года на территории Польши, существовавшей в границах до 39-го года, включающих часть Литвы, Западную Украину, Западную Белоруссию и саму Польшу, действовали шестьдесят партизанских отрядов с крепкой дисциплиной и несколько сотен диверсионных патрулей. Существовали специальные организации, занимавшиеся разведкой, диверсией, была сформирована спецслужба под названием «Независимость» – для противодействия установлению советского контроля над Польшей.

Летом 44-го года Армия Крайова насчитывала около четырехсот тысяч человек и представляла собой реальную военную силу. В «Инструкции правительства для страны» задача Армии ставилась недвусмысленно: по мере отступления немцев овладевать освобожденными районами, чтобы наступающие советские войска заставали в них уже сформированный аппарат власти, опирающийся на вооруженные отряды, верные эмигрантскому правительству. Операция носила грозное название «Буря». Разумеется, такое состояние дел не нравилось советскому командованию и лично товарищу Сталину, в гробу видавшему лондонское польское руководство и лично его председателя господина Миколайчика. 14 июля 1944 года был издан соответствующий приказ: «… Советские войска на территории Литвы, Белоруссии и Украины встретились с польскими военными формированиями, подчиняющимися польскому эмигрантскому правительству. Эти формирования вели себя подозрительно и действовали против интересов Красной армии. В связи с этим контакты с ними запрещаются. При обнаружении таких формирований они должны немедленно разоружаться и направляться в специально организованные сборные пункты для расследования ». Органы НКВД без дела не сидели, уже в конце августа из Люблина под Рязань был отправлен первый этап интернированных поляков. Перед отправкой их держали в бывшем немецком концлагере Майданек. Справедливости ради следует сказать, что интернировали в основном офицеров, рядовых же после проверки зачисляли в 1-ю Польскую армию полковника Берлинга и отправляли на фронт.