Штрафник, танкист, смертник

Те, кто помоложе и воевавшие недавно, жалели, что не дошли до Орла. Ходили слухи, что всем, кто принимал участие в штурме, обещаны награды, повышение в звании. Я был не против медали или ордена, но никакого сожаления, что не дошел до Орла, не испытывал. На войне у каждого своя судьба. Мне повезло в очередной раз. Я отделался ранениями, успев выпрыгнуть из подбитого, четвертого по счету, танка. Остался бы я жив, отвоевав еще день или два, неизвестно. Так что пусть лучше будет, как есть.

Нам приносили газеты с торжественными статьями, приказами о награждениях. В здании школы, где лежали, были расклеены листовки. Большими буквами извещалось: ОРЕЛ, БЕЛГОРОД — НАШИ! Я дословно запомнил слова: «Наши подразделения после короткого и решительного штурма вошли в город Орел». Наверное, в то время так и надо было писать. Не говорить же, что восемьдесят километров мы прошли за 24 дня, а штурм города хоть и был решительный, но отнюдь не такой короткий. Жертвы при штурме были большие. Фактически освобождение Орла и Белгорода означало провал немецкой операции «Цитадель», на которую немецкое командование возлагало большие надежды. Поэтому и бои в период Курской битвы были одними из самых ожесточенных.

Ни в одном сражении войны немцы не задействовали раньше столько новой техники. Танки «тигр» и «пантера», мощная самоходка «фердинанд», новые противотанковые пушки калибра 88 миллиметров. Кроме подкалиберных снарядов в Курской битве активно использовались кумулятивные (бронепрожигающие) снаряды, а также бронебойные снаряды с так называемым донным взрывателем. Болванки, проламывая броню наших танков, взрывались внутри машин. Поначалу мы не могли понять, почему порой после попадания наши танки сразу взрывались от детонации. Небольшое количество взрывчатки в этих снарядах вызывало взрыв боезапаса. И все же мы выиграли эту битву, и наступление после взятия Орла, Белгорода и ряда других городов продолжалось непрерывно.

Федотыча выписали уже через неделю. Мы с Леней Кибалкой получили более серьезные ранения, хотя их отнесли к разряду «легких». Кости не перебиты, внутренности целые — значит, по медицинским понятиям, рана легкая. Остатки нашей бригады стояли неподалеку. За те три недели, что мы с Леней пробыли в санбате, к нам дважды приезжал Антон Таранец, ребята из роты.

Во второй приезд Таранец был уже в капитанских погонах. Кроме ордена Красной Звезды на гимнастерке сверкал позолотой новенький орден Отечественной войны. Награда за Орел. Антон временно исполнял обязанности командира второго батальона. Обещал забрать мой экипаж к себе. Сказал, что представил к ордену меня и Федотыча. На Леню Кибалку вроде есть приказ о награждении медалью «За боевые заслуги». Насчет меня и механика-водителя Ивана Федотовича Иванова пока не слышно.

Выздоравливающих переселили в палатки. Мы лежали вместе с Леней. В один из дней приехал замполит бригады, еще кто-то из начальства. Вручали награды прямо в санбате. Леня свою медаль сразу повесил на больничный халат. Замполит, получивший полковника и второй орден Красного Знамени, пожал мне руку и сказал, что я тоже представлен к ордену, с чем он меня поздравляет.

— Спасибо, товарищ полковник, — не совсем по уставу ответил я. — Уже слышал.

— Заслужил!

— Кто заслужил, те получили. Ладно, чего там.

Замполит был неплохой мужик, из сельского райкома партии. Война вознесла его до звания полковника, он руководил работой с личным составом большого подразделения и, говорят, планировался на выдвижение в корпус. При этом, в отличие от многих, он оставался по-деревенски непосредственным, когда разговаривал с людьми. Полковник отозвал меня покурить и с досадой объяснил, что со мной дали маху. После освобождения Орла наградные листы посыпались пачками. Ордена, которые утверждались в штабе армии или фронта, сильно подсократили. Давали в первую очередь тем, кто участвовал в освобождении Орла.

— Я ведь не участвовал…

Полковник не был таким уж простым и с досадой оборвал меня:

— Не ерепенься. Обидели его! Всех не наградишь. Просто надо было тебя на медаль представить. Решили бы на месте, а с орденом попозже. Кроме того, у тебя дружок хороший имеется. Начальник разведки Бутов. Ты к нему отказался в свое время перейти, вот он и вспоминает тебя каждый раз.