Штрафники Василия Сталина

Когда Сейбр доставили на китайский аэродром, его сразу хотели отправить в Москву. Но Нефёдов уговорил командира корпуса, ненадолго оставить американский истребитель на авиабазе, чтобы видевшие противника только в воздухе лётчики хорошенько рассмотрели «дракона» вблизи – полазили по нему, изучили устройство, посидели в кабине. Как только по полкам авиакорпуса распространился слух об удивительном трофее, в ангар, где хранился «Сейбр», началось настоящее паломничество летающей братии. Ребятам хотелось близко увидеть врага, пусть и в разобранном виде. И все, кто осматривал «Сейбр», давали ему очень высокую оценку. Особенно лётчикам нравилась кабина неприятельской машины – просторная, всё до малейших деталей продумано и сделано так, чтобы сделать максимально удобной работу пилота. Такое впечатление после МиГ-15, что пересел в автомобиль более высокого уровня – из «Москвича» в «Кадиллак».

Только теперь многие пилоты, включая и «Анархиста», поняли, почему так сложно в воздушном бою незамеченным подкрасться к «Сейбру». Помимо радиолокационной системы защиты хвоста, большую роль играл превосходный обзор из кабины. В МиГ-15 ты сидишь, как в глубоком корыте – по самые плечи скрыт в кабине, над бортами только голова торчит. Плюс толстый стальной переплёт фонаря мешает тебе видеть, что твориться вокруг. Чтобы наверняка убедиться в том что коварный супостат не подкрадывается к тебе сзади-снизу, требуется положить самолёт на спину. Для того чтобы лётчик хоть что-то мог разглядеть в слепой зоне у себя за спиной, в кабине МИГа даже был установлен перископ заднего обзора.

На «Сейбре» же, прозванным советскими лётчиками за большой фонарь «горбатым», летчик сидит в стекле чуть ли не по пояс. Естественно ему все прекрасно видно.

Прицельное и навигационное оборудование «Сейбра» тоже оказалось более совершенным, чем на МиГе.

На МиГе перед лётчиком установлена головка прицела, о которую при вынужденных посадках часто разбивали лицо. В американской кабине впереди всё чисто, ровно и красиво. На приборной доске какой-то блок смонтирован с отражателем, который прямо на бронестекло высвечивал сетку прицела и самую необходимую боевую информацию. Фантастическая технология для ребят, многие из которых до последнего времени летали на самолётах с примитивными прицелами в виде круга, нарисованного на козырьке кабины!

Особенно Борису приглянулся американский авиагоризонт. Он имел все степени свободы. Прибор был не только технологически удобен, но и красив. «Небо» на нём, как и положено, было приятного для глаза голубого, а не серого цвета. Миговский авиагоризонт ГК-47Б ни шёл ни в какое сравнение с американским, ибо показывал положение самолёта в пространстве неточно, часто барахлил, а определённые режимы полёта вообще не отображал.

В общем, как и ожидалось, американский истребитель многому мог научить советских авиаконструкторов. Вскоре его отправили в Москву для детального изучения. Но вместо «спасибо» из НИИ ВВС пришло сердитое указание примерно наказать руководителя спецкоманды инженер-полковника Левина и других виновных (среди перечисленных провинившихся значилась и фамилия Нефёдов). Оказалось, что осматривавших «Сейбр» столичных генералов возмутило, что самолёт прислали грязным, в тине и иле. Распекавший по телефону командира группы высокий столичный чин грубо орал на него: «Вы что не могли отмыть груз, прежде чем в Москву отсылать! Да за такое свинство с вас погоны снять мало. Прислали, понимашь, дерьмо, и уже дырки для орденов себе небось просверлили!».

В этот момент Борис находился рядом и видел, как Ефим Лазаревич поднялся со стула, расправил плечи. Он медленно снял очки, неторопливо убрал их в нагрудный карман гимнастёрки и застегнул на пуговичку. Затем спокойно произнес:

– Рядом со мной сидит человек, который, рискуя жизнью, добыл для Родины это самолёт. Поэтому я считаю в высшей степени оскорбительными ваши слова, товарищ генерал. И не желаю продолжать этот разговор. Извините.

Положив трубку, Левин повернул к Борису побелевшее лицо и устало сказал:

– Мой вам совет, Борис Николаевич: в следующий раз, когда вас отправят добывать царю реактивную жар-птицу, не просите снарядов сверх лимита, или истребитель поновее. Просите побольше моющего средства… Как видите, начальство чистоту более всего остального уважает.

Глава 54

Назначенный день дуэли неумолимо приближался. Накануне поединка Борису позвонил лично Василий Сталин и, наконец, поздравил его с успехом. Только теперь «генерал Вася» удосужился это сделать. Заодно Сталин-младший сообщил Нефёдову радостное известие: его жену выпустили из тюрьмы и ей сразу привезли сына.

– Так что, как видишь, Борис, я своё слово держать умею, – самодовольно усмехнулся Василий. – Обещал тебя за это задание к Герою представить. Помню. Так и будет! Вскоре повесишь на грудь золотую звёздочку… Когда собираешься возвращаться? Ты мне тут очень нужен.

Это прозвучало как приказ, однако Нефёдов ответил:

– У меня тут ещё одно дело осталось…

Сталин недовольно хмыкнул и повесил трубку…