Штучка

Но вот на этом версия у Таньки забуксовала. Нет, она вполне легко представляла, как Ардова подсунула шпору между листами черновиков, пока Танька моталась к столу за отчетом. И пусть целый курс возможных свидетелей — все лихорадочно строили свои ответы, никому и дела не было, трогала Оксана Леонидовна Локаловские черновики или нет.

Не объяснялось, каким образом к утру Танькиного пробуждения Егор В. стал Егором Л. Ардова навещала Таньку, пока она еще валялась под снотворным? В таком случае ее должна была заметить та болтливая девица, соседка по палате, и сегодня — только свалившись с межпоселкового автобуса, — Танька рысью рванула в больницу. Подарила лечащему врачу шоколадку, извинилась за истерику, принесла Жене коробку сока и пакет круассанов.

— Извини, чем могу, — улыбалась Танька, а Женя, румяная от неожиданного внимания, хомячила круассаны. Бедная, лежала в неврологии с каким-то адским количеством защемлений, пошла уже на второй месяц больничного. Пожаловалась, кстати, Таньке на проплаканную зарплату, и Танька посмеялась, что они, мол, теперь коллеги по несчастью. Стипендия-то Танькина тоже сгинула в дальней дали.

Танька почти сразу спросила, не навещал ли ее кто сразу по поступлении. Женя, честно говоря, сначала зависла, а потом вспомнила.

— Женщина была, такая симпатичная, взрослая. Я подумала, что мать твоя или тетка. Посидела-посидела, но быстро ушла. Ну, ты спала, я не очень удивилась.

— А телефон у меня не трогала? — как бы невзначай поинтересовалась Танька. Как бы. Сама себе она тоже не поверила.

— Вот этого не помню, — честно сказала Женя, — мне тогда позвонили, я поговорить вышла.

С такими вот незначительными достижениями Танька и возвратилась в общагу. Версия слегка прояснилась, но… Но по-прежнему звучала бредово. Танька не могла позвонить Лазареву и спросить «какого хрена» и не помогала ли ему Ардова. А жаль. Сама-то Оксана Леонидовна в этом бы вряд ли раскололась. На всякий случай Танька спросила у Ани не видела ли она, как Ардова трогала ее черновики — но нет, Розикова не видела. Писала свое. Было не до этого. Таньке оставалось либо допрашивать весь курс — и не избежать сплетен, а вот за это ей Егор точно спасибо не скажет, либо… Либо забить. Версия-то была, но уж очень сырая, нечеткая. Ну заходила к ней Ардова в больницу — что это доказывает? Что она беспокоящийся за своих студентов преподаватель? Охренеть, какое преступление. Отпечатки пальцев с телефона уже, наверное, было поздно снимать.

Без адекватной версии на глаза Егору показываться не хотелось. И это была замкнутая петля. Потому что Танька не смогла придумать, чем еще могла бы подтвердить свою непричастность. Она же даже СМС от Лазарева удалила — дура, надо было сохранить, может текст сообщения Егора бы напряг. Ну, левый же он был. Сейчас это Танька ясно видела, даже удивлялась как до нее вся эта хрень не дошла сразу.

Но боже, как же без Егора было паршиво… Вот прям сдохнуть хотелось, как только утром открывала глаза и понимала, что Егора рядом нет. Как будто сама себя в угол поставила. И хотелось вернуться, хотелось извиниться — хотя бы за нерациональные претензии, помириться — и починить все как было, но…

Некая часть Таньки все равно была задета тем, что он ей не поверил. И эта часть ужасно хотела, чтобы Егор к ней пришел сам. Размечталась, да… Ключи тебе отдали, оставили путь обратно — скажи спасибо и прекращай распускать сопли.

А еще некая часть Таньки все-таки надеялась на чудо. На то, что что-то произойдет, и удастся Егору доказать то, что Танька не виновата. Если Егор, конечно, будет Таньку слушать… Ну, ключи оставил, значит, наверное, выслушает…

Нет, в крайнем случае… В крайнем случае, хрен с ней — с Ардовой, можно извиниться, притаиться и теперь уж точно знать, откуда ждать удара, желательно карауля возможность поймать соперницу на горячем. Чтоб в итоге все-таки доказать, да.

Защита курсовика утром прошла спокойно. Никто как в мелодраме не буравил Таньке лоб тяжелым взглядом, полным страсти. А жаль, сейчас не помешало бы… Никто не искал встречи с ней ни до, ни после защиты. Егор с ней просто не заговаривал иначе, чем на учебные темы. Отстранился. Выжидал. Ну а что ему еще было делать, цветы в зубах тащить? Кому, Таньке? Нет, это была очень сказочная версия. Вот если бы он реально понял, что она про Ардову права — вот тогда можно было бы поговорить о цветах, хоть и не в зубах, но все-таки.

На консультацию после защиты курсовиков Танька осталась, не потому, что у нее были вопросы по билетам, вопросов как раз не было. ТОЦОС Танька могла сдавать даже после трех бессоных ночей. Отлетал от зубов — разумеется, предвзятость к лектору имела значение. Осталась Танька на консультацию, потому что ей хотелось остаться.