Штучка

В туалете Егор не трахался, пожалуй, со времен веселой разбитной студенческой жизни. Взрослому ему казалось — пошло, неудобно и негигиенично. Да что уж там — у Егора уже порядком так не прижимало в штанах, чтоб вот так, как сейчас, лихорадочно, в женском туалете, задирать водолазку на партнерше, второй рукой забираясь ей под юбку. Девчонка сдавленно стонала от жадных губ Егора, гуляющих по ее голой груди, выгибалась ему навстречу, забиралась пальцами в волосы, давила на затылок, настойчиво не желая, чтобы он отрывал от ее кожи свой рот. Ох, как же хотелось побыстрее ей засадить, побыстрее разрядиться. Но до чего же приятно было наблюдать, как она извивалась, когда он, запустив ей руку в трусы, резкими движениями начал растирать между пальцами ее клитор. В трусах у девчонки потоп просто библейских масштабов, если Егор до этого сомневался, что она хочет секса, — то теперь безжалостно вычистил из головы последние остатки тех сомнений.

Сексуальная, черт ее задери, ведь нереально сексуальная — причем не нарочитой, такой естественной сексуальностью, которой и может прихвастнуть молодая девчонка. Грудь — потрясающе аппетитная, почти третий размер, если Егор, конечно, не разучился определять на ощупь. Соски темные, будто шоколадные, сладкие не столько на вкус, сколько эмоционально — стоило приникнуть к ним губами, и стало так сладко, будто Егор и вправду тающий шоколад на языке перекатывал. Кожа — золотистая, гладкая, сразу было видно, что девчонка загорает сама, а не жарится в солярии до неестественно коричневого оттенка. Ох, эти ноги, так давно смущающие Егора, бросающие вызов его самоуважению как преподавателя. Стройные, ровные, на них чертовски соблазнительно смотрелись эти телесные чулки с темной кружевной резинкой, так эротично обрамляющей принципиально важную область женского тела. Кожа нежная, бархатистая, слабо пахнет ландышем, особенно если уткнуться носом в яремную ямку. Егор ненавидит слишком навязчивые запахи духов, но вот такой — нежный, вкрадчивый, почти незаметный — приходится очень к месту. Ягодицы у Татьяны подтянутые, кажется, она находит время на фитнес. Трусы, кстати, да — красные, да — кружевные, не стринги, конечно, но наверняка с пулей в трусах стринги были бы особенно неудобны. Все равно — красные трусы с кружевной вставкой на заднице. Впрочем, черт с ним, что не стринги, все равно долой. Пусть себе висят рядом с брошенной на раковину водолазкой. Лишь бы их не было на девчонке, никаких помех сейчас между собственным членом и девичьим лоном кроме презерватива Егор и видеть не хотел, не то что чувствовать. Но как же забавно, что Татьяна очень хотела сегодня выглядеть суперэротично. Получилось отлично. Хотя сейчас Егор бы ее поимел, даже окажись на ней какие-нибудь скромные шортики с выгибающейся кошкой на лобке. Вот и что этой дурочке от преподавателя-то понадобилось, при ее-то фигуре, при ее-то внешности?

— Можно? — Татьяна прихватила ремень за пряжку чуть трясущимися пальчиками.

— Расстегни только, — рвано выдыхает Егор, пока его жадные ладони пытались насытиться телом Татьяны тактильно.

Ничего Егору уже не было нужно, никакой дрочки, никаких минетов, он сейчас ее поимеет, а уж потом будет подумать о последствиях. К слову о последствиях, где там в кармане брюк успели потеряться презервативы? Взял же перед выходом из кабинета. Был уверен, что нахалка сбежит, но все-таки взял… Как чуял, что понадобится. Хотя такое в принципе лучше предполагать, даже если точно знаешь, что не понадобится. Чтобы надорвать конвертик из фольги, нужны были две руки, но это показалось кощунством, потому что он и так оторвал одну от груди девицы, убирать вторую от задницы не хотелось настолько, что одна только мысль об этом доставила крайне резкое неудовольствие. Нет уж, он будет лапать эту чудную задницу до последнего, а то кто его знает — может, потом эта задница сбежит от Егора вместе со своей хозяйкой. Чтобы разделаться с упаковкой, пришлось пустить в ход зубы.

— Обхвати меня ногами… — девчонка замялась на секунду, но подчинилась, оставив на полу ботиночки на каблучке. Егор подхватил ее под бедра, чуть приподнял, еще крепче прижал к стене. Возможно, не самая легкая, если смотреть со стороны, позиция для секса, но у Егора давненько не было настолько стройных партнерш, а слабость трахать девицу, держа ее на весу, осталась со студенческих времен. Контроль, максимальный контроль и девушка, которая почти никак не может повлиять на ситуацию. Это его всегда заводило. Татьяна легкая, почти невесомая, так что для того, чтобы удерживать ее на весу, потребовалось совсем немного усилий. Гибкая — никакого напряжения в теле не выказала, даже не пискнула, кажется, ее можно узлом завязать — и она это выдержит. Чем дальше заходит дело, тем меньше в голове Егора оставалось места для воплей возмущенного его аморальным поведением занудства. Сейчас Егор все больше, все сильнее сходил с ума, потому что не хотеть Татьяну уже не мог.

— Меня ли хочешь, Локалова, — выдохнул Егор, впиваясь пальцами в нежные бедра.