Штурм Бахмута, позывной «Констебль»

— Привет, «Девочка», — с улыбкой сказал «Бас».

Собака, виляя хвостом стала подходить к нему.

— Тебя боится.

— Кто это? — удивился я.

— Да прибилась вот. Что удивительно, совсем не лает и на прилеты не реагирует. Боец, а не собака.

— Ты же не хотел приручать, — удивился я.

— Так не хотел… А она приходит и приходит. Банки эти закрытые таскает. Вроде как о помощи просит. Ну а я что зверь? — стал объяснять мне Серега природу их взаимодействия. — Ну вот так и подружились.

— А банки откуда? Она склад нашла?

— Да наши банки. Пацаны зажрались: едят только импортное. Ништяки заберут из пайка, а это оставляют. Вот она и носит.

Серега наклонился и поднял банку, которую «Девочка» аккуратно положила на землю. Достав трофейный армейский нож, он ловкими движениями вскрыл банку и поставил ее перед собакой. Она благодарно взглянула на него, взяла банку за крышку и не спеша потрусила за угол.

— Куда это она?

— Не знаю. Может, у нее там семья или братва какая-то. Все время убегает есть куда-то.

— А имя откуда узнал?

— Придумал. Не может боец быть без имени или позывного.

«Не выдержал Серега, — подумал я. — Приручил собаку. Что он будет делать, когда уезжать нужно будет?».

Утром группы эвакуации пошли искать пропавших без вести по всем домам, в которых были бои. Я понимал, что они вымотаны, и, скорее всего, мы не выполним приказ командования к вечеру. «Крапива» вышел еще раз на меня и сказал, чтобы приказ был выполнен, и мне не оставалось ничего, как пойти самому.

— Ты куда собрался?! Один пойдешь? — удивился «Бас». — Я иду с тобой!

— Так командир тебя не отпустит.

— Договорись. Один ты точно туда не пойдешь, — в голосе Сереги прозвучала уверенность, от которой бойцы порой приседали.

Если было нужно, он умел сказать с таким выражением, после которого становилось понятно, что возражать бессмысленно. Я пошел договариваться с командиром, а «Бас» пошел переодеваться для выхода на передок, не дожидаясь разрешения командира.

— Ну что? — спросил он меня, когда я вернулся.

— Командир дал добро.

— Ну вот и отлично, — ответил Серега, осматривая автомат. — Тем более, я там уже был и все разведал со своими.

А ты нет. Готов?

Я кивнул.

— Тогда вперед и с песней.

— Хорошо, — с улыбкой ответил я.

Уверенность «Баса» передалась мне, и стало радостно, что он вызвался.

— Пойдем через автобазу и посадку. Я примерно представляю, где трое лежат, а четвертого поищем.

— Если от него хоть что-то осталось.

С утра к нам уже сюда приехали Сергей и Саня — журналисты с РИА «Новости». Они сняли стелу и еще какие-то локации, сняли бойцов и взяли у них интервью. Узнав, что мы с Серегой выдвигаемся в город, Саня нашел меня.

— Можешь нас с собой взять в Бахмут?

— Не могу. Там опасно. Тебя там завалят, а с меня три шкуры спустят.

— Ну, может, по-быстрому? — не унимался он.

Но я отрицательно помотал головой, скорчив очень жесткое лицо.

— Тогда, давай я тебе камеру «GoPro» на шлем дам?

У тебя вот и крепление под нее есть.

— Камеру давай. Но чур потом мне подаришь видосик.

На этом мы и порешили. Камера села на американский шлем как влитая, и я даже не ощущал ее веса.

Поиск погибших товарищей

До этого я видел Бахмут только в камеру с коптера, и это был мой первый заход в город. Когда мы выдвинулись и шли через все наши позиции, через «Циклоп» и «Минотавр», в груди появилось мерзкое чувство тревоги. Интуиция подсказывала, что место, в которое мы выдвигаемся, все еще остается небезопасным. Буквально в трехстах метрах от этих домов, с той стороны огородов от ступни «валенка», шли бои между украинцами и «Пятеркой». Серега как опытный пионер приграничья хорошо знал все тайные тропы и незаметно провел меня до самой автобазы. Мы пробирались по разбитым дорогам с воронками от мин и разбитыми пикапами. Проходили мимо сложенных и разрушенных пятиэтажек в узкий «частник» у дороги. Перепрыгнули через шоссе и оказались в привычных для нас полях. Каждый сантиметр этого города и земли был поврежден пулями и осколками.

Я почувствовал диверсионный кураж и прилив адреналина, который привычно наполнил упругостью конечности и просветлил разум. Легкая колючка пробежала по всему телу, и тревога отступила, освободив место азарту и непринужденности. Я, старясь двигаться бесшумно, следовал за «Басом» и видел, как он превратился в такого же боевого кота на мягких лапах. Было ясно, что бои в городе для него не в новинку. Если бы мы были с ним диверсионно-разведывательной группой противника, то могли бы легко убить «Пегаса», который запускал дрон и даже не заметил нас, когда мы к нему подкрадывались.

— Луганск? — крикнул я ему, и он испуганно оглянулся.

— Это я, — вместо отзыва на пароль крикнул он. — Запускаюсь. РЭБами глушат все. Только тут хоть немного можно взлететь метров на тридцать-сорок.

За три месяца нахождения на передке украинцы угнали и посадили десяток наших дронов. Но именно благодаря умелым действиям «Пегаса» мы получили много сведений о противнике и смогли уничтожить множество целей с его солдатами. Финансовые потери были оправданы сэкономленными жизнями наших пацанов.