ShturmBahmuta_2024

За то время, что он героически и безропотно делал свое дело, не боясь ни обстрелов, ни пуль, у меня появилась к нему огромная симпатия. Я не хотел, чтобы он погиб. Он стал для меня символом мужества простого русского солдата, который неприхотливо и с достоинством выносит все тяготы этой войны. Вечером, когда я пришел на «Аид», я стал разузнавать у «Баса» подробности ранения «Танчика», и он мне со всей своей скрупулезностью поведал историю его возвращения в строй.

- Дня три назад «Птица», значит, по рации выходит и говорит: «Он теперь не “пятисотый” он “Танчик”»! Ну «Танчик» и «Танчик». Ну он пришел, я и говорю ему: «Все.

Реабилитирован! С этого момента тебе полагаются все привилегии». Это я про конфеты там, ништяки, которые приходили, сигареты и все остальное. Ну сигареты и «ништяки» я ему и так давал - что над человеком издеваться? Просто так сказал, чтобы все официально. Будешь, говорю, с пацанами у нас в эвакуации. И вот он оказался не трусом, что и так понятно было. Несколько дней он поработал с пацанами, и пацаны были о нем хорошего мнения. И вчера они несли носилки по этому рву. Он пер до последнего. Обстрел был серьезный: и АГС работал, и миномет по нам работал. А он пер эти носилки и в конце упал, - грустно сказал «Бас». - Уже обстрела не было, а он упал. А когда его осмотрели, то у него в голове осколок был. Представляешь?

«Бас», которого тоже удивляли примеры личного мужества наших бойцов, посмотрел на меня.

- Попал ему в голову осколок, а он пер до последнего. Он вообще молодец в этом плане. Хотя выглядел лет на шестьдесят. Видимо, как в той песенке: «кого любил, того губил - красавец-алкоголь».

- Хорошо бы было, если бы он выжил.

- Сопьется, если выживет. Там без вариантов. Ну если только в монахи попадет.

Пропавшие без вести

На тот момент у нас числилось одиннадцать человек пропавшими без вести. У меня в телефоне были заметки с пометками квадратов, где примерно лежали погибшие пацаны. Этих одиннадцать человек мы не смогли забрать сразу, потому что позиции постоянно переходили из рук в руки. Группа эвакуации и мои командиры групп получили задание обнаружить их и доставить их на «Аид». Пока человек не найден, он считается живым. А пока он жив, семья не может получить компенсацию за его смерть. Поэтому для меня было важно установить личность, чтобы отдать тело родственникам и дать им возможность получить компенсацию. Некоторые бойцы, бывшие под моим началом, сидели всю жизнь и причинили много боли родным и близким. Деньги, которые выплачивались за их смерть, были компенсацией, которую они могли оставить после себя матерям, женам и детям.

Группа, которой командовал «Мегатрон», стала зачищать свой ров от леса к заправке. С «Мегатроном» работать было легко: я ставил ему задачу, и он отвечал «Есть». У него было все хорошо с субординацией и не возникало дополнительных вопросов к приказам вышестоящего командира. Ребята «Мегатрона» в тот период превратились в археологов. Когда они приходили и приносили найденное, они по полчаса отмывали руки от глины. Они брали шомпол и тыкали в стенки рва, выискивая пустоты, в которых могло засыпать нашего или украинского солдата.

Первым мы нашли «Керамзита», который погиб, прикрывая отход своей группы. Он лежал вниз лицом в траншее уже две недели. Украинцы поленились его вытащить оттуда и просто ходили по нему, как по мостовой. «Керамзита» пришлось выдалбливать из земли, чтобы не повредить лицо, которое вмерзло в грунт. Телефон с картами у него не нашли, а это значило, что он попал к противнику, и украинцы теперь осведомлены о наших позициях. Это был первый утраченный планшет с данными, но, глядя на «Керамзита», я не чувствовал переживаний из-за планшета - печаль была связана с ним. С парнем, который отдал свою жизнь и не отступил ни на метр со своих позиций. Я сопереживал ему и его родным, которых я не знал. Мне было грустно от того, что его жизнь, какая бы она ни была до этого момента, закончилась.

По группам, пока они там копали, постоянно работали минометы и АГС противника. Поэтому основные раскопки проводились в сумерках и на рассвете. Ближе к заправке они выкопали еще троих наших бойцов, которых мы опознали по форме и жетонам. Позднее нашли еще двоих, которых присыпало в их маленьком блиндаже. Один из бойцов вспомнил, что именно тут была небольшая лисья нора, в которой они и лежали вместе с украинским солдатом.

Остальных бойцов мы откопали и обнаружили в лесополосе, которая шла с юга на север. Из одиннадцати без вести пропавших пацанов, мы нашли десятерых. Как мы ни искали, бойца с позывным «Люгань» найти не смогли. Либо его разорвало так, что ничего не осталось, либо он попал в плен. Он был конторским: вменяемый и сообразительный парень, которого я поставил руководить штурмовой группой. Он пропал в первом же бою, не оставив после себя никаких следов.

- Может, его забрали ангелы? - предположил «Досвидос», с которым мы ходили по позициям.