ShturmBahmuta_2024

Утром меня вызвал командир и сказал, чтобы я приезжал за пополнением и обсуждением дальнейших планов. Я хотел пойти пешком, но в этот раз решил рискнуть прокатиться и вызвал «Бахмут-такси». За мной приехала наша видавшая виды четверка, которая массово производилась на территории России, Украины и даже в Египте. Команда «Баса» по-доброму отжала ее у эвакуационной группы Зайцево, которые ее просто бросили у завода, когда миной ей пробило все колеса. Ребята нашли в Опытном резину и оставили ее себе. Задние седушки у нее были удалены, и в ней легко могло размещаться два «трехсотых», или «двухсотых» лежачих бойца. Это было произведение искусства, которое не стыдно бы было показать в старом фильме «Безумный Макс». Эта машина полностью соответствовала постапокалиптическому миру, в который я переместился из рафинированной Москвы. Бензобак был пробит, и вместо него между ног у пассажира стояла двадцатилитровая пластиковая канистра с бензином и пристроенным к ней насосиком.

- Если что-то прилетит, я превращусь в Гастелло - вслух подумал я, зажимая этот импровизированный бензобак между ног.

- Да не переживай «Констебль»! Если что, сгорим вместе. Раз, и сразу в Вальхаллу! - поддержал меня водитель.

Еще с Чечни у меня был страх передвигаться в районе боевых действий на транспорте. Я много раз видел последствия подрывов техники на фугасах, видел, как калечит людей, которые сидели внутри БТРов и БМП. Как только я открыл дверь этой колымаги, у меня в голове сразу стало прокручиваться кино «Бесславная гибель в консервной банке». Страх, которые накатывал волной, делал ноги ватными и вызывал желание блевануть. Усилием воли я сел на переднее сидение, вцепился в торпеду и чуть ли не крикнул: «Давай быстрее! Рванули отсюда!». И хотя линия фронта отодвинулась на целый километр, я ничего не мог поделать с этой фобией и боязнью замкнутого пространства, в котором я терял мобильность и контроль над ситуацией. Мой страх был для меня абсолютно логичным и функциональным. Машина, в отличие от одиночного бойца, это приоритетная цель. В этой машине мне точно обеспечена смерть, и она не будет легкой. Расслабился я только когда выскочил из нее у штаба в Зайцево.

- А заплатить? - крикнул мне вдогонку водитель такси с смехом.

- Постой здесь. Никуда не уезжай. Я сейчас вернусь, -на автомате выдал я ему фразу, при помощи которой кидали таксистов в девяностые.

«Крапива»

В этот раз, когда я вошел в штаб, у меня было полное ощущение, что я настоящий командир. Что-то поменялось в принятии своей компетенции в этой должности. До этого, когда меня называли этим словом, моя гражданская неуверенная часть всегда ставила под сомнение это звание:

- Ну какой ты командир? Самозванец! Ни опыта, ни образования.

В этот раз я не услышал этого голоса. Я заглянул внутрь себя и встретился взглядом с жесткими глазами и лицом, закрытым балаклавой с низко надвинутым безухим трофейным шлемом.

- Не ссы, «Констебль»! Я тут, - поддержал меня мой внутренний вояка.

- Благодарю за службу! - услышал я голос командира и вынырнул из себя наружу. - Вы молодцы!

«Крапива» крепко пожал мою руку.

- Служу России! - смущаясь от похвалы, выдавил я.

«А в “Вагнере” так же положено отвечать?» - успел подумать я и решил, что важно не так, как правильно, а так, как я чувствую.

Я рассказал подробности штурма, показал точки, которые мы назвали «Крит-1» - «Крит-6», и рассказал, что с шестого блиндажа прекрасный обзор на частный сектор, в который должна заходить «Пятерка». Я не имел навыка городских боев, и это пугало меня. В полях все было понятно, а в городе, где все перемешано и неясно, где свои, а где чужие, я боялся растеряться. Перед отправкой в Молькино я много смотрел роликов и репортажей о боях в Мариуполе, Попасной, Лисичанске и Соледаре. В одном из них рассказывали, как украинские морпехи отрезали группу ребят из ДНР в многоэтажке, и она держалась в окружении около восемнадцати дней. Им повезло, и они выжили. Но не всем так везло, как им.

- Видишь, как все легко получилось, - переключил «Крапива» мое внимание на позитив.

- Да, я сам не ожидал. И с «КСП» они оттянулись, и отсюда.

- Не дураки. Понимают, что, потеряв ключевые позиции остальные удерживать бессмысленно. А может потому, что это уже не 24-я ОМБр. Не упоротые нацики. А тероборона харьковская, - предположил командир, сверля меня своими колючими глазами. - Ладно. Давай отдыхай до утра. Тебя там пополнение ждет.

- Очень кстати! - решил я играть с ним на опережение.

Я понимал, что командир погонит нас дальше, тем более что РВшники уже продвинулись до «частника» Бахмута, и мы могли отстать от них.

- Там еще два объекта осталось. Думаю, в ближайшие дни их брать.

- Это правильно. Действуй!

- Перегруппируемся и начнем.

- Констебль, сейчас ты опять будешь двое суток перегруппировываться? - по своему обыкновению подколол он меня.

Когда он хвалил меня, он как будто боялся, что я тут же расслаблюсь и начну косить и филонить, и поэтому любой комплимент заканчивался обязательным мотивационным пендалем.