ShturmBahmuta_2024

- «Констебль», - поздоровался я с человеком небольшого роста, в отличной экипировке с замашками бывалого ветерана. - Будем знакомы.

- «Кусок».

Он пожал мою руку.

- Я из разведки. Нормально вас там тряхануло, братан, -сразу перешел он на панибратские отношения.

- «Шварц», - обратился ко мне и протянул руку высокий боец с грубоватым лицом, на котором отпечаталась не одна ходка. - Ты давай, слышь, в натуре, присаживайся, командир. Чифирь будешь? Ща подварим на скоряк, - затараторил он на фене.

- Спасибо, - вежливо, но сдержано ответил я.

- Мы тут как раз «Куска» слушали. Он нам про бои за «Железный лес» рассказывает, - продолжил «Шварц». -Слыхал про «Железный лес»?

- Это сеть электростанций между Зайцево и Клиновым, -пояснил «Кусок». - Долго там провозились.

Я глотнул чифиря из протянутого мне стакана и сел у печки послушать рассказы «Куска». С нами сидели медики, вымотанные вчерашними «трехсотыми», которых было много. Они смотрели на меня, как на командира всего передка, который рулит группами в окопах и эвакуацией. У меня опять возникло чувство самозванца. Я все не мог привыкнуть к своей роли, внутренне не чувствуя себя в ней.

«Что они так со мной общаются? Это же не я! Тут есть “Антиген”. Мы с ним в одном звании - комоды. Без меня, меня женили», - недоумевал и раздражался я про себя.

Послушав колоритные байки, я стал прощаться с ними, и поднимать своих бойцов, которые, раскрыв рты, слушали рассказы «Куска».

- Давай, «Констебль», приходи. Всегда будем тебе рады, -прощались со мной медики.

Я сообщил Роме, что выдвигаюсь с группой в их сторону, и повел новобранцев дальше.

От угла забора завода, если смотреть прямо вдоль Артемовского шоссе, был виден Бахмут. Света в городе давно не было, но он отлично подсвечивался пожарами, которые горели в разных его частях. Их зарево освещало темные силуэты зданий, расположенных рядом. Огонь метался и выхватывал из темноты то большие многоэтажки, то маленькие домики частного сектора. Гуляя по Арбату, я видел уличных художников, которые рисуют баллончиками причудливые фантастические картины про космос. Бахмут выглядел, как эти картины.

От крайнего здания завода нам нужно было преодолеть метров двести по открытой местности, где с одной стороны было шоссе, а с другой - бетонный забор и куча кустов, которые не видно в темноте. Это был самый опасный участок нашего пути. Если бы я был украинцем, то обязательно бы устроил тут засаду, выслав ДРГ. Мы быстро преодолели это расстояние и вышли к развилке. За дорогой сидел наш часовой, которого уже предупредили о нашем приближении.

- Краснодар! - крикнул я ему из-за забора.

- Луганск! - ответил он.

- По одному. С интервалом в пять метров. Пошли!

Мимо меня через дорогу как тени стали проскакивать мои бойцы и запрыгивать в наш окоп.

Я пришел в свой блиндаж, и Рома доложил мне, что происшествий особых не было.

- Все на местах. Были прострелы в сторону групп «Айболита» и «Утяка», но не критично. БК разнесли по позициям. У всех всего хватает, - доложил он.

Было видно, что Рома воспрянул духом и стал вести себя увереннее в роли моего заместителя.

«Молодец! Толковый парень. Он делал то, о чем я его не просил, просто проявляя свою инициативу и беря на себя ответственность».

Люди, которые живут по правилу «дополнительной мили» - самостоятельно и по своей инициативе, делая то, о чем их не просили - мне импонировали. Рома был из них.

- Как сам?

- Бля, «Констебль», я замерз пипец! Трясет нереально.

- Давай одень все, что у тебя есть, на себя и можешь отдохнуть. У меня там можешь взять что-то.

- Хорошо. Я вот заклеил еще фонарик зеленый на рации, чтобы не видно было ночью. Вдруг «птица» или снайпер...

Я стал думать, в какие группы направлять пополнение. У нас подстерлась группа, которая ушла к заправке. Нужно было в первую очередь пополнить ее.

Когда я был в штабе, командир показывал съемки с нашего коптера, на котором были видны позиции украинских десантников у заправки «Параллель». Там копошилось не меньше сорока человек. Столько, сколько нас было на всех наших позициях.

«Вот мой блиндаж, и через пятьсот метров они. Значит, в первую очередь усиливаем эту группу. А вторую половину отправлю к Жене».

Я оставил в нашей траншее восемь человек, включая себя и Рому. Разбил остальных на четыре двойки и поставил в точках возможного наката противника караульных. Они стали заворачиваться в спальники и превратились в холмики незаметные глазу.

Перед тем как развести пополня по позициям, я дал им задание: под руководством своих бойцов вытащить «двухсотых» ребят, которые все еще были тут. Пополняхи стояли, смотрели на «двухсотых» и молчали.

«Чем быстрее они поймут, что здесь происходит, тем быстрее перестроится их психика», - думал я.