Штурмовая бригада СС. Тройной разгром

В 16.00 мы добрались до Зеппа Дитриха. Он возвращался из инспекционной поездки. Зепп не подтвердил радостные новости, которые со скоростью света носились по Берлину. Льеж так и не был отбит у союзников, но немецкие танки дошли до Либрамона и Сен-Убера. Они захватили Ла-Рош и Марш. Арденны были очищены на большом расстоянии от этих городов, немцы находились в нескольких километрах от Намюра и Динана. Они пересекли Арденнское плато всего за три дня. Река Ур была форсирована без единого выстрела. Бросок к Маасу оказался таким же стремительным, как в мае 1940 года.

Я спал в промороженном насквозь доме, а над головой со зловещим свистом пролетали немецкие ракеты V-1, оставляя за собой длинные красные огненные хвосты.

Мороз был очень сильным. В десять утра я посетил рождественскую мессу. Из церкви мы вышли толпой, старые фермеры, ребятишки с красными носами, полусонные солдаты. Но мы едва успели броситься в снег. Англо-американские истребители кружили над нами. Бомбардировщики проносились в морозном воздухе, оставляя за собой длинные белые следы.

Они громили коттеджи и убивали людей. Фермы горели. Женщины и маленькие девочки, перепачканные и окровавленные, оказывались под завалами.

Началось контрнаступление союзников. Не на земле, а в небе, в этом прозрачном свете. Следующие десять дней багровое солнце светило от рассвета и до заката. Ночи были прозрачными, каждое строение, каждый дом отчетливо виднелись на фоне белого снега.

Солнце было более смертоносным для немцев, чем две тысячи танков, использованные в контрнаступлении. Благодаря ему тысячи самолетов союзников постоянно бомбили и обстреливали дороги, деревни, развилки и зенитки, которые пытались остановить их.

* * *

На Рождество Зепп Дитрих перенес свой командный пункт в район между Мальмеди и Сен-Витом. Мы тоже двинулись в путь. Солнце поднималось ненадолго. Но масштабы опустошения определить стало уже невозможно.

Наверняка большинство бомб падало рядом с целью, создавая огромные грязные воронки на заснеженных полях или ломая ветви елей. Тем не менее союзники сыпали бомбы в таком количестве, что сотни их все-таки находили цель. Автомобили взрывались в пламени. Зияющие дыры возникали на дороге, вьющейся по склону горы. Дома складывались, словно были выстроены из игральных карт, и их обломки перекрывали дороги.

Следовало ожидать бомбардировки, поэтому сотни русских и итальянских пленных заранее отправляли в угрожаемое место. Они расчищали завалы и засыпали воронки, но это требовало времени. Колонны грузовиков стояли на месте. Штурмовики пикировали на них, поджигая множество машин, что создавало дополнительные проблемы. С этого дня мы были вынуждены рассчитывать, сколько именно машин потеряет очередной конвой.

Я использовал в качестве командной машины большой вездеход. Он имел мощный мотор и проходил повсюду не хуже танка, но при этом жрал 70 литров бензина на 100 километров. Заливая бензобак на остановке, я задержался на пять минут. Эта задержка спасла мне жизнь. Если бы не она, я оказался бы в Сен-Вите как раз в тот момент, когда весь город буквально взлетел на воздух.

Я находился еще в 150 метрах от этого симпатичного маленького городка. Я выезжал из рощи, чьи деревья спускались по крутому склону холма подобно кудряшкам, когда увидел прямо над головой эскадрилью самолетов союзников. Вероятно, это произошло где-то около 16.30.

То, что произошло дальше, напоминало конец света. Мигнула едва заметная вспышка, и тут же внезапно вся улица взлетела на воздух. Не дома. Не фонтаны обломков. Именно вся улица целиком. Она поднялась в воздух как единое целое, а потом рухнула обратно с ужасным грохотом.

В течение 20 минут одна эскадрилья сменяла другую. Издалека были видны люди, разбегающиеся по полям, маленькие синие точки на снегу. Затем огромное крутящееся облако поднялось к солнцу, которое уже цеплялось за вершины елей.

Ноги, руки, головы женщин и солдат торчали из куч мусора. Руины домов лежали прежними четкими линиями бывших улиц.

Мы увидели несколько больших деревьев, упавших поперек мостовой у первых домов, но скоро стало понятно, что все наши усилия будут напрасны. Повсюду лежали кучи обломков. Никто и никак не мог проехать сквозь этот хаос. Мой вездеход был вынужден капитулировать, как и другие машины. За эти 20 минут Сен-Вит был разрушен настолько, что через него нельзя было проехать до самого конца наступления.

* * *

Мы попытались объехать эти апокалипсические руины стороной по полям. Мой автомобиль подскакивал на бороздах, буксовал в снегу. Я вывел его к траншее на западной окраине Сен-Вита. Там рядком лежали мертвые американцы. Все они были прекрасно одеты. Все солдаты были мускулистыми и прекрасно сложенными парнями, которые явно не голодали и проводили время на свежем воздухе. Они были уничтожены огнем наших танков. У двоих лица стали каким-то плоскими, как рисунок на листе бумаги, но даже эти плоские лица дышали благородством.