Штурмовик

Когда мы начали работать в Чечне, это было очень показательно — если моя первая эскадрилья работала без повреждений, то вторая, где комэской был Витька Астафьев, часто попадала под огонь. Они прилетают на базу, а у них половина самолетов в дырках — пули, осколки. Самолет Су-25, конечно, очень живучий, но добром такие вещи не кончаются.

Став заместителем командира полка, я начал водить и группы второй эскадрильи. И перед каждым вылетом я их инструктировал, как своих, до самых вздорных мелочей. И они перестали привозить с собой дырки.

Наши соседи из буденновского полка, бывало, даже бравировали дырками в оперении своих самолетов — вот, дескать, как они воюют, не щадя живота. А на мой взгляд, штурмовик должен и задачу боевую выполнить чисто, и самолет вернуть целым, и себя, ценного боевого пилота, доставить на базу невредимым — на радость государству, семье и сослуживцам. А бравировать дырками просто неумно — ты либо показываешь, что ошибся при планировании боя, либо просто негодный штурмовик, который подставляет ценную машину и срывает боевое задание.

И мне, с таким вот подходом к своим подчиненным, очень грустно было наблюдать за наземной операцией в Чечне. Бездарное командование, бездарные генералы, для которых даже гибель подчиненных не была потрясением, а была лишь банальным эпизодом в долгой и успешной военной карьере.

От советского информбюро И ШТУРМ, И МИР ОСТАЮТСЯ СЛОВАМИ