Штурмовики идут на цель

— Сходил бы поужинал, — советую я ему, — наши уже кончают.

— Не хочется что-то… А вернее — не заработал. Парень закуривает и ложится на койку.

— Тебе хорошо, ты летаешь, а тут загорай…

— Сам виноват!

— Сам. Не отказываюсь. Но от этого не легче.

— Пошел бы к Петрову. Он мужик что надо.

— Не могу.

— Гордость, значит?

— Может, гордость, а может, глупое упрямство. Осел, одним словом!

— Ну, ты это уж чересчур!

— И все-таки я летать буду. Буду!..

С улицы донеслись возбужденные голоса товарищей. Они уже поужинали и, видно, сейчас ввалятся к нам. К этому мы привыкли, и они, должно быть, тоже. А вот и они!

Вскоре в нашей маленькой палатке стало тесно. Шутки и смех сотрясают тонкий брезент. Опять звучит гитара, и наши «штатные» запевалы лихо подхватывают:

Если завтра война, если враг нападет,
Если темная сила нагрянет, —
Как один человек, весь советский народ
За свободную Родину встанет!

Припев подхватывают все. Вместе со всеми пою и я:

На земле, в небесах и на море
Наш напев и могуч и суров:
— Если завтра война,
Если завтра в поход, —
Будь сегодня к походу готов!

А в воздухе действительно пахло порохом. Тучи сгущались. Ведь это была осень 1940 года, когда войска фашистской Германии свободно разгуливали уже почти по всей Европе, в том числе по таким странам, как Чехословакия, Австрия, Польша, Норвегия, Дания, Бельгия, Голландия, Франция… Да, да, и Франция! Ведь еще 14 июня гитлеровские войска вступили в Париж!

В эти тревожные месяцы я много думал о цели жизни, о своем месте в ней. Хорошо, что я поступил в аэроклуб и уже почти освоил летное дело! Придет час — и Родине потребуются мои знания, моя смелость, мои крылья. Но что делать сейчас? Что выбрать; самолет или паровоз, небо или стальные рельсы? Конечно, самолет, небо! Но как быть с техникумом? Бросить?

Об этом я думал все чаще и чаще. Вот и сейчас, товарищи поют, а я думаю. Что мне делать? Как быть?..

Сигнал отбоя заставляет всех подняться. Ребята неохотно покидают нашу палатку и уносят с собой песню:

Поднимайся, народ, собирайся в поход,
Барабаны, сильней барабаньте!
Музыканты, вперед! Запевалы, вперед!
Нашу песню победную гряньте!

…Пройдет совсем немного времени, и многие из нас увидят войну совсем другой: без барабанщиков, без музыкантов, без легких побед «малой кровью»…

И вот наступил день окончания аэроклуба!

К этому времени мы уже неплохо освоили взлет и посадку, виражи, мертвую петлю и другие фигуры сложного пилотажа, каждый по-настоящему полюбил авиацию.

Окончание аэроклуба было для многих из нас не только праздником, но и важным этапом в жизни. Надо решить — авиация или техникумы, вузы, училища, где мы готовились к другой интересной и нужной профессии. Что выбрать? Чему посвятить себя до конца?

Мы хорошо помнили слова Николая Островского о смысле жизни: «Жизнь человеку дается только один раз. И нужно прожить ее так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…»

Да, мы помнили их и поэтому, прежде чем избрать направление в жизнь, думали.

А впрочем, может, это мне лишь кажется теперь? Может, не всем было так трудно ответить на вопрос? Для меня этот выбор, помнится, был нелегким. С одной стороны, я окончил уже два курса техникума, и будущая специальность мне нравилась. С другой, я боялся, что родители не поймут меня, а обижать их, поступая так, как я хочу, без их согласия, мне не хотелось. И все-таки в душе я давно был уже летчиком.

Мое удрученное настроение заметил и инструктор Петров.

— У всех нынче праздник, один ты, Гареев, невеселый, — заметил он. — Или в техникум возвращаться не хочется: разбаловали мы тут вас…

Его глаза словно угадывали все, о чем я думал.

— Да, у меня сейчас трудное положение, — честно признался я. — И техникум люблю, и авиацию…

— А что больше?

— Больше? Авиацию, конечно!

— Вот тебе и решение! А ты мучаешься. Если хочешь летать, поступай в военное училище.

— В училище?

— Конечно! Это тебе не техникум. Училище — это здорово!

— А меня возьмут?

— Должны. Было бы желание.

— Желание есть…

— Помню, как ты в аэроклуб рвался, — улыбнулся Петров. — И достиг своего. Стоит лишь по-настоящему захотеть, тогда всего добьешься. Надеюсь, ты это понял?

— Понял.

— А то, что думаешь, мучаешься, — это хорошо, — продолжал инструктор. — Не люблю людей, которые горячатся. Да и авиация больше любит не лихость, не горячность, а спокойную уверенность и точный расчет. А эти качества, Муса, у тебя есть. Парень ты — основательный…

С этого дня я стал думать о военном училище.

После обеда, когда мы уже готовились покинуть наш чудесный палаточный лагерь, на аэродром подкатила легковая автомашина. Из нее вышло несколько человек. Все в новой летной форме, с новенькими планшетами на боку.

Это были военные летчики…