Штурмовой батальон

Если севостьяновских бойцов поселили вместе со всеми, то нам для размещения выделили место несколько в стороне от остальных. Чему я только был рад – меньше вопросов будут задавать. А уж как этому был рад Петрович, словами не передать. Во-первых, за время нашей прогулки по Могилевщине его хозяйство значительно разрослось. Одних строевых лошадей под полусотню завелось, а еще трофейные кухни и куча повозок с имуществом, вооружением и боеприпасами. По его словам, местные жители уже покушались на все это с просьбами поделиться и поменяться, а ему этого хотелось бы избежать. Ну и во-вторых, мы сняли с довольствия пришлых севостьяновцев. Все экономия продуктов. И вообще он не против был пополнить наши продовольственные запасы. Тем более что в полку они были, а нас по записке особого отдела поставили на котловое довольствие. Пользуясь этим, Петрович собирался сделать набег на продовольственный склад и основательно его потрясти.

До ужина нас никто не трогал. Дали помыться в бане, постираться и привести себя в порядок. Петрович ухитрился в банно-прачечном комбинате нательное белье поменять, а в поселке пошить чехлы для оружия из трофейного материала.

На быстрый ответ из Центра я и не рассчитывал. Хватило опыта суточного сидения в Городищах. Правда, там мы выходили на полковом уровне, а здесь сразу вышли на дивизионный. Уж связь-то у них с корпусом, армией и фронтом есть. А раз так, то наше местное сидение надолго затянуться не должно. Только вот чуйка с каждым часом все громче и громче орала. Над Монастырщиной, на восток и обратно, в сопровождении истребителей прошло несколько волн немецких бомбардировщиков. Нас и поселок они игнорировали, а зенитки на станции и в расположении штаба дивизии молчали. Вечером все и началось.

Первым признаком, что все идет не так, как всегда, стала возросшая активность командного состава полка. Их несколько раз собирали у штабной палатки. После чего начались сборы лагеря. Из Монастырщины грузовики привезли ящики с винтовками и боеприпасы, которые тут же раздали по ротам. Бойцов из группы Севостьянова, до этого державшихся вместе, разделили по батальонам. Потом приехали комиссар и начальник особого отдела дивизии, собравшие в штабную палатку весь комсостав полка. Пригласили туда и меня. На совещание я опоздал, посыльный дал мне возможность домыться в бане и одеться по форме. Прибыл я в штаб, когда все уже было закончено. Встретили меня только представители дивизии. Комполка и остальные убежали по своим делам.

– Лейтенант, я понимаю, что вы не из нашего ведомства и у вас своя задача, но обстановка сложилась так, что мы вынуждены вас задействовать, – начал комиссар. – Германцы на участке нашей дивизии перешли в наступление. Пока удается их сдерживать, но сил для удержания позиций мало. Резервов у дивизии, кроме местного полка, нет. Если немцы прорвутся на нашем участке, то у них откроется прямая дорога на Починки и Ельню. Командованием армии и фронта нам обещано подкрепление, но когда оно прибудет, неизвестно, а действовать надо немедленно. Нами на наиболее угрожаемых участках подготовлены оборонительные позиции и несколько мест для организации засад. Полк сейчас начнет туда выдвижение. Как вы, наверное, уже знаете, тяжелого вооружения у него нет. Кроме того, что принесла ваша группа. Долго под ударами врага он не сможет продержаться. Мы его усилим противотанковым дивизионом и зенитной батареей, но этого мало. Поэтому я прошу вас поделиться своими трофеями и особенно тяжелым вооружением, а также влиться в состав полка как отдельная боевая единица. Мы думаем использовать вас по предназначению – как роту разведки и пулеметную роту резерва командира полка. Как только подойдут подкрепления, вас сменим и направим в тыл.