Штурмовой батальон

Железнодорожный вагон мерно покачивался и стучал колесными парами на стыках рельсов. Мы ехали домой. В Москву. Туда, где теперь расположена наша база. Рейд, длившийся почти два месяца, наконец закончился. Под утро предоставленный нам для эвакуации эшелон оставил железнодорожную станцию Энгельгардовская и тронулся в путь. Лежать на животе было не очень удобно. Надо же было ухитриться и получить ранение в спину. Люфты устроили ночной налет на аэродром «Шаталово» и ж.-д. станцию. Несмотря на все потуги зенитчиков, они смогли неплохо отбомбиться. Бомбы легли кучно, повредив разгружавшийся эшелон с танками. Досталось и нам. Как итог налета только у нас пять убитых и двадцать пять раненых, в том числе и я. Куча осколков впилась в спину. Вот ведь какое дело. Столько боев было, а в тылу ранение получил. Ведь самое обидное – осколки словил случайно. С Никитиным как раз возвращались от коменданта и проходили мимо танкистов, когда начался авианалет. Бомба упала в метрах двадцати от нас, залегших среди путей. Ну и попотчевала меня осколками. Никитину вон они только слегка форму попортили, а мне досталось. Вроде и не больно. Так, словно град по спине прошел и землей присыпало. Вот и все. Только неприятно и горячо спине стало, и подняться с земли сразу не смог. Витька шум поднял, народ позвал, до санитарного поезда дотащили. Там врачи осмотрели, осколки повытаскивали, продезинфицировали и предложили остаться у них. Я не согласился, что мне госпитале делать? В батальоне дел по горло! Военврач поддался на уговоры и, проведя инструктаж Елены, что и как мне делать, отпустил нас восвояси. Погрузка личного состава и имущества к тому времени практически была завершена, документы оформлены, и мы ждали только сигнала на отправление. Слабость расплылась по всем частям тела. Сильно хотелось спать, глаза закрывались сами собой. Возложив на Горохова дальнейшее руководство эшелоном, я уснул.

Проснулся уже за Рославлем от бомбежки. Немцы бомбили мост в нескольких сотнях метров от эшелона. Зенитные пулеметы и орудия захлебывались в своем стремлении отогнать «воронье». Наши расчеты тоже участвовали. По докладу Петровича, один штурмовик сбили. Чувствовал себя уже более или менее. Перстень светил ровным желтым светом. Напившись сладкого холодного чая, выслушав доклад о положении дел, вновь уснул. В следующий раз проснулся уже в Сухиничах, проспав почти сутки. Раны под бинтами усиленно чесались, терпеть мочи не было. Камень перстня стал бледно-зеленым. Эшелон шел достаточно быстро, почти не выстаивая на полустанках. Не литерный, конечно, но тоже неплохо. Таким макаром через двое суток в Москве будем.

Уставившись в стену купе, я вспоминал прошедшие дни. Кавалерия, как всегда, успела вовремя…

После разгрома разведки над нами появились бомбардировщики. Часть из них ушла к переправе, а остальные высыпали груз на наши бедные головы. Бомбы упали в районе фермы и на позиции роты Леонова и батальона Кулакова…

Немцы со стороны Шевердино не заставили себя долго ждать. Атаковали как на параде – танки, бронемашины в шахматном порядке выдвинулись на поле, за ними волнами двигалась пехота.

– Красиво идут, – прокомментировал Никитин, стоя рядом со мной на КП.

…А дальше все завертелось, загрохотало, задымило. Прямой наводкой наши артиллеристы ударили по танкам, а пехотинцы пулеметным огнем старались отсечь пехоту. Не знаю, чего накурились немецкие стрелки, но перли они буром. Тем не менее их удалось опустить лицом в землю и заставить окапы ваться.

Михайлов со своими пушкарями смог поджечь три танка и один бронеавтомобиль. Остальные, обнаружив позиции противотанкистов, сосредоточили свой огонь на них. Сразу несколько танков развернулись в сторону артиллеристов и обстреляли из башенных орудий. На позициях ПТО выросли фонтаны взрывов. Одновременно они подставили свои борта для расчетов противотанковых ружей, а те не пропустили такой шанс. Еще два танка застыли, коптя небо дымом. Получив по заслугам, под прикрытием своей артиллерии и огня пулеметчиков, танкисты вроде стали отступать.

Бойцы, посчитав, что атака врага закончилась, прекратили вести огонь. Воспользовавшись этим, 4 «троечки», прикрывшись дымом, рывком проскочили вперед и, прорвавшись к нашим окопам, стали их утюжить. Часть бойцов не выдержали и бросились в тыл. Снова активизировалась немецкая артиллерия, боясь зацепить своих, перенесшая огонь в глубь нашей обороны. Тем не менее почти сразу же два танка были подбиты гранатами. Оставшиеся танки, не рискуя приближаться к окопам, прикрывшись подбитыми машинами, расстреливали ферму. Атаку танкистов поддержала немецкая пехота. До взвода врага ворвались в окопы и попытались тут закрепиться. Остальных все же остановили пулеметным огнем с флангов. В траншее завязалась рукопашная, в которой немцы были перебиты…