Шухов

Фантаст Герберт Уэллс после встречи с вождем мирового пролетариата в 1920 году если и поверил в коммунизм, то к возможности претворения плана в условиях Гражданской войны отнесся скептически: «Дело в том, что Ленин, который, как подлинный марксист, отвергает всех «утопистов», в конце концов сам впал в утопию, утопию электрификации. Он делает все, от него зависящее, чтобы создать в России крупные электростанции, которые будут давать целым губерниям энергию для освещения, транспорта и промышленности. Он сказал, что в порядке опыта уже электрифицированы два района. Можно ли представить себе более дерзновенный проект в этой огромной равнинной, покрытой лесами стране, населенной неграмотными крестьянами, лишенной источников водной энергии, не имеющей технически грамотных людей, в которой почти угасла торговля и промышленность? Такие проекты электрификации осуществляются сейчас в Голландии, они обсуждаются в Англии, и можно легко представить себе, что в этих густонаселенных странах с высокоразвитой промышленностью электрификация окажется успешной, рентабельной и вообще благотворной. Но осуществление таких проектов в России можно представить себе только с помощью сверхфантазии. В какое бы волшебное зеркало я ни глядел, я не могу увидеть эту Россию будущего, но невысокий человек в Кремле обладает таким даром», — говорилось в очерке «Россия во мгле». Когда через 14 лет писатель вновь посетил Советскую Россию, то смог убедиться в ошибочности своих оценок.

По плану ГОЭЛРО, за десять лет вся страна должна была покрыться сетью электрических проводов, питающихся от тридцати тепло- и гидроэлектростанций общей мощностью 1,75 миллиона киловатт. Шухов принимал участие в работе над проектами Нижегородской и Шатурской электростанций, реализованных в 1925 году, а также пятой очереди Ленинградской электростанции «Красный Октябрь» в 1927 году. По сути это был первый перспективный план развития всей экономики^{212}.

Над проектом НИГРЭС — Нижегородской электростанции в Балахне — Шухов трудился в 1923–1924 годах, разработав металлоконструкции стропил для перекрытий, каркаса здания и эстакады. В его дневниках эта работа упомянута неоднократно. В 1927–1929 годах под Нижним Новгородом на берегах Оки между Богородском и Дзержинском были возведены опоры — башни разной высоты для двух параллельных линий электропередач напряжением 115 киловатт. Каждая из линий опиралась на четыре башни, три на левом берегу (128, 68,5 и 10 метров) и одна на правом (20 метров). Разная высота башен диктовалась географическим положением и условиями судоходства по Оке, величина провеса провода достигала 92 метров.

Сетчатыми Шухов запроектировал опоры 128, 68,5 и 20 метров, а десятиметровая опора была обычной, на четырех ногах. Таким образом, всего здесь было установлено три пары шуховских однополостных гиперболоидов вращения и одна пара стандартных опор. Самая высокая 128-метровая башня состояла из пяти секций, средняя башня — из трех, а 20-метровая башня была односекционной.

Строительством башен занимались «Парострой» и Строительная контора по сооружению металлических конструкций. На месте работами руководил инженер Д. П. Шиловцев. Как и на многих других стройках по проектам Шухова, нижегородские гиперболоиды возводили «глухари» — уроженцы Гороховецкого уезда — профессионалы-котельщики. При монтаже сетчатых башен применялся телескопический способ — тот, что и на Шаболовке, но с внесением некоторых усовершенствований^{213}.

«Башни при значительной высоте и солидных нагрузках исключительно легки: 128-метровая весит 147,5 тонн; 69,5-метровая — 50,2 тонн из железа торгового качества при расчетных усилиях от ветра 250 килограмм на квадратный метр. Такова отличительная особенность шуховских башен, не имеющих и не требующих каких-либо поперечных креплений»^{214}, — отмечал Шиловцев в 1932 году.

При монтаже одной из 128-метровых башен-опор, состоящей из пяти 25-метровых секций, произошла авария. Это случилось 5 апреля 1928 года, когда при подъеме обрушилась третья секция весом в 2 тысячи пудов. Обошлось без жертв, лишь инженер Шиловцев упал в обморок — слабые нервы! Он же сообщал по начальству о причине аварии: «…начавшийся на 15 метрах до обрушения изгиб 2 ног, опирающихся на подъемную стрелу»^{215}. Среди других причин назывались «мягкое железо» уголков у пятой стрелы и перегрузка секции. Упавшую секцию разобрали и вновь собрали уже из новых элементов. К зиме 1929 года все работы закончили.

Нижегородский гиперболоид Шухова долгое время был самым высоким сооружением в России, опережая колокольню Петропавловского собора (122,5 метра) и другие подобные здания — храм Христа Спасителя (103 метра, взорван в 1931 году) и Исаакиевский собор (101,5 метра). Самое интересное, что к Исаакиевскому собору Владимир Григорьевич тоже имеет отношение — в 1906–1907 годах он проектировал подмости для подъема нового соборного Большого колокола, которым планировалось заменить старый, с выбоинами и трещиной. Работа эта осуществлена не была^{216}.