Шухов

Выгоду от применения лупинга на нефтепроводе Грозный — Туапсе Шухов продемонстрировал следующим образом. Его нефтяная петля (параллельная линия нефтепровода) обошлась в 750 тысяч рублей, благодаря ей пропускная способность выросла вдвое. Достижение аналогичного роста при использовании традиционного метода, то есть насосных промежуточных станций, коих нужно было бы выстроить три, потребовало бы куда больших расходов — более двух миллионов рублей. Налицо почти тройная экономия. Применение нефтяной петли на маршруте Грозный — Туапсе — истинно шуховское решение — с одной стороны простое, с другой — остроумное и обладающее неоспоримой способностью к многократному применению, что в конечном итоге принесло огромную экономию всей нефтяной отрасли страны. Без лупингов впоследствии невозможно было представить ни один советский нефтепровод.

Строительство нефтепровода Грозный — Туапсе можно назвать семейным делом Шуховых — в нем участвовал сын ученого, Сергей, сотрудник Государственного исследовательского нефтяного института (ГИНИ), организованного в 1925 году в Москве при ВСНХ СССР. Институт создал и возглавил Иван Михайлович Губкин. Это было головное научное учреждение в области нефти в СССР. Шухов принимал участие в проектировании здания института на Большой Калужской улице^{232}. Силами института решено было построить опытный участок будущего нефтепровода в Москве в 1925 году, для испытаний которого привезли образцы нефти из Баку и Грозного. В лаборатории ГИНИ также была создана и действующая модель трубопровода.

Сооружение нефтепровода в Туапсе началось 2 марта 1927 года, оно включало в себя и возведение нефтеперерабатывающего завода. Если для самого нефтепровода применялось все отечественное, в том числе и 10-дюймовые стальные трубы, и насосное оборудование, то строительную технику пришлось закупать за рубежом, на что ушло немало времени и средств. Пока экскаваторы дошли, все делалось вручную — рабочие лопатами копали траншеи, а трубы, привезенные гужевым транспортом, опускали в вырытые ямы с помощью веревок. Так проложили почти половину маршрута. Неудивительно, что газеты вовсю писали об ударной стройке первого советского магистрального нефтепровода. Ударная — значит киркой и лопатой. Но были и объективные причины для гордости — впервые в мире трубы соединялись электродуговой сваркой.

В рамках создания нефтепровода Шухов проектировал листовые клепаные цилиндры мешалок для керосинового завода в Грозном, резервуары, стропила, мосты для нефтепроводов, мост через реку Сунджу. Ряд зданий, обслуживавших нефтепровод, были также спроектированы архитектором Капитоном Дулиным. В основном строительство закончилось к концу 1927 года, сам же нефтепровод должны были сдать (традиция того времени) к празднику — 7 ноября 1928 года. Так и вышло: в «красный день календаря» нефтепровод был торжественно пущен, в этот день заработал и нефтяной пирс Туапсе. А первая грозненская нефть наполнила туапсинские резервуары 5 декабря 1928 года.

Но Шухова на этом празднике жизни не было и быть не могло — в октябре 1928 года у него случился инсульт. Произошло все дома во время обеда 16-го числа, когда Владимиру Григорьевичу стало плохо — отнялась левая рука. Врачи поставили диагноз: кровоизлияние как следствие переутомления и истощения сил. 75-летний ученый надорвался. Ему прописали длительный отдых и полный отказ от какой-либо работы, в том числе и от чтения. Советом врачей подлечиться в Кисловодске Шухов пренебрег, как и предупреждением, что избранный им ритм жизни в его возрасте следует серьезно пересмотреть — годы-то уже не те! Но похоже, что у Шухова свой взгляд на то, чем и как ему заниматься. Он лучше знает, ведь столько работы его ждет, сколько дел пришлось отложить… Жена Анна Николаевна выхаживает его, общая слабость, отсутствие аппетита, приступы болезни — все это на некоторое время заставляет Шухова взять паузу в творчестве, даже читать ему разрешено совсем немного. Дневник он не ведет — без сил, да и писать-то не о чем, работы-то нет…

Свою роль в ухудшении здоровья неутомимого изобретателя сыграли, по всей видимости, отнюдь не творческие неудачи в поиске оптимальных инженерных решений. Еще в 1925 году бывшая «Строительная контора Бари» была соединена с заводом «Парострой», что было расценено Шуховым как уничтожение конторы. Свое несогласие с предпринимавшимися попытками объединения ставшей для него родной конторы с различными организациями Шухов открыто высказывал и позже, писал разные записки, доказывающие нецелесообразность предстоящих изменений^{233}. Иногда к его мнению прислушивались, а порой просто игнорировали. Так, в 1930 году контора стала подразделением вновь созданного треста «Стальмост». Шухов тяжело переживал неудачные реформы, вредившие делу и с организационной, и с экономической точки зрения.