Шум и ярость

"Я прямо глаза тебе хотела выцарапать Ну и разит от нас Давай сойдем к ручью отмоемся — Вот и город опять показался Теперь, сестренка, тебе домой надо. А мне — в свою школу. Ведь скоро уже вечер. Ты теперь прямо домой пойдешь, правда? — Но она только молча смотрит на меня таинственно-черным и дружеским взором, жмет к себе хлеб с остатками обертки. — А хлеб подмок. Я думал, мы успели вовремя отскочить — Я вынул носовой платок, принялся вытирать, но стала сходить корка, и я бросил. — Сам высохнет. Держи его вот так. — Держит. Вид у него такой, как будто крысы грызли. а вода выше, выше по окунающимся спинам грязь отшелушивается всплывает в кипящую от капель рябь как жир на горячей плите «Я сказал заставлю чтоб тебе не все равно»

«А мне и теперь все равно»

Мы услышали топот за собой, остановились, оглядываясь — бежит тропинкой парень, и косые тени по ногам его мелькают.

— Спешит куда-то. Давай-ка мы посторо… — Тут я увидел еще одного, за ним пожилой бежит тяжело, в руке палка, а за ними голый до пояса мальчик, на бегу штаны придерживает.

— Это Джулио, — сказала девочка, и ко мне метнулось итальянское лицо парня, глаза — он прыгнул на меня. Мы упали. Он кулаками в лицо мне, кричит что-то, кусаться лезет, что ли, его оттаскивают, рвется, отбивается, орет, его за руку держат, ногой хочет пнуть меня, но его оттащили. Девчушка вопит, прижимает к себе хлеб обеими руками. Полуголый мальчик скачет, вертится, штаны подтягивает. Кто-то меня поставил на ноги, и в это время из-за тихого лесного поворота выскочил еще мальчик, голехонький, и с лету шарахнулся от нас в кусты, только зажатые в руке одежки вымпелом протрепетали. Джулио рвется по-прежнему в драку. Пожилой, меня поднявший, сказал: «Тпру, голубчик. Попался». Поверх рубашки у него жилетка. На жилетке полицейская бляха. В свободной руке он держит узловатую, отполированную дубинку.

— Вы Анс, да? — сказал я. — Я вас искал. За что он на меня?

— Предупреждаю, все ваши слова будут использованы как улики, — сказал полисмен. — Вы арестованы

— Я убию его, — сказал Джулио. Вырывается. Двое держат. Девочка не переставая вопит и хлеб прижимает. — Ты крал мою сестру. Пустите, мистеры.

— Украл его сестру? — сказал я. — Да я же…

— Хватит, — сказал Анс — Судье расскажешь.

— Украл его сестру? — сказал я. Джулио вырвался, снова ко мне, но Анс загородил дорогу, сцепился с ним, и остальные двое опять скрутили Джулио руки. Тяжело дыша, Анс отпустил его.

— Ты, иностранец чертов, — сказал Анс. — Я, кажется, и тебя арестую сейчас, за оскорбление действием. — Анс повернулся ко мне. — По-доброму пойдешь или наручники надеть?

— По-доброму, — сказал я. — Что угодно, только возьмите… примите… Украл его сестру… Украл…

— Я вас предупредил, — сказал Анс. — Он вас обвиняет в уводе с преступными целями. Эй ты, уйми свою девчонку.

— Вот как, — сказал я. И засмеялся. Еще два мальчугана с прилизанными водой волосами — глаза круглые — явились из кустов, застегивают рубашки, сразу же прилипшие к плечам. Я хотел унять смех и не смог.

— Гляди в оба, Анс, — он, кажется, тронутый.

— Сейчас п-перестану, — выговорил я сквозь смех. — Через м-минуту оно кончится. Как в тот раз, когда охало: оx! оx! Дайте присяду. — Сел, они смотрят, и девочка с лицом в грязных полосах и с хлебом, словно обгрызенным; а под берегом вода быстрая и благодатная. Скоро смех весь иссяк. Но горло еще сводит — точно рвотой напоследок, когда желудок уже пуст.

— Хватит, — сказал Анс. — Возьми себя в руки.

— Да-да, — сказал я, напрягаясь, чтобы усмирить горло. Снова желтый мотылек порхает, будто сдуло одну из солнечных крапин. Вот уже можно и не напрягаться так. Я встал — Я готов. Куда идти?

Идем тропой, те двое ведут Джулио и девчушку, и мальчики позади где-то. Тропа берегом вывела к мосту. Мы перешли мост и рельсы, на нас люди глядят с порогов, и все новые мальчики возникают откуда-то, так что когда мы повернули на главную улицу, то возглавляли уже целую процессию. У кондитерской стоит большой легковой автомобиль, а в пассажиров я не вгляделся, но тут миссис Блэнд произнесла:

— Да это Квентин! Квентин Компсон! За рулем Джеральд, а на заднем сиденье Споуд развалился. И Шрив тут. Обе девушки мне незнакомы.

— Квентин Компсон! — сказала миссис Блэнд.

— Добрый день, — сказал я, приподнимая шляпу. — Я арестован. Прошу прощения, что ваше письмо не застало меня. Шрив вам сказал уже, наверное?

— Арестован? Простите. — Шрив грузно поднялся, по ногам их вылез из машины. На нем мои фланелевые брюки, как перчаточка обтягивают. Я и забыл, что не вложил их тоже в чемодан. И сколько у миссис Блэнд подбородков, я тоже забыл. И уж конечно, та, что посмазливей, впереди рядом с Джеральдом. Смотрят сквозь вуальки на меня с этаким изящным ужасом. — Кто арестован? — сказал Шрив. — Что это значит, мистер?