Шумел Камыш (СИ)

Вспышка яркого света, и я зажмурилась, привыкая… Заморгала и тотчас натолкнулась на… глухую стену – так Слава на меня ещё никогда не смотрел... Стеклянным, почти неживым взглядом.

– Слав… Зачем ты меня привязал? – пропищала, бегло осматривая своё тело: мои запястья и щиколотки были охвачены широкими лентами… Розовыми и голубыми… Те, что остались с нашей свадьбы.

Неожиданно он подскочил со стула, резким движением стянул футболку, боксеры.

– Не надо… Прошу тебя… – беспомощно зашептала, уставившись на его возбуждённый член. – Пожалуйста…

Он набросился на меня, как изголодавшийся дикий зверь на свою жертву. Я задохнулась… от тяжести мужского тела… от накрывшей меня паники… Из груди в один миг вышибло весь воздух.

– Я не хочу… не хочу… не хочу… – замотала головой, затрепыхалась в путах.

…убежать от его прикосновений…

…увернуться от жёстких губ…

…не чувствовать его безжалостных пальцев, впивающихся в кожу так, словно он яростно желал набить на ней татуировки. Выжечь личное клеймо…

Противно… мерзко… жутко.

Он ничего не слышал… Всё бесполезно…

Мощный толчок… чудовищная невыносимая боль… и будто росчерком когтей по сердцу… Грудную клетку разорвало от сдавленного воя.

Я вязла… С каждым его неумолимым рывком он перекраивал меня под себя, а я погружалась всё глубже и глубже…

Он брал меня так, как ему хотелось… и сколько… А я терпела. Сжав зубы, надрывно стонала, захлёбывалась слезами и всё терпела. Ради тишины. Ради детей.

Я приняла его дикость... Ведь у меня не существовало право выбора... Меня лишили права голоса.

И в какой-то момент я перестала что-либо чувствовать… Вроде ещё живая, но где-то очень-очень далеко…

… Замученная его пытками… униженная… потерянная… я выгорела в ту ночь дотла…

– Я хочу, чтобы ты была послушной девочкой, – развязывая мои намученные руки… безвольные ноги… – Ну, не обижайся. Что ты, как маленькая? – прилёг рядом, подтянул к себе спиной. – Ты сама виновата. Я просил тебя по-хорошему. Это всё для твоего же блага…

…А потом он шептал мне всякие мерзости... И не разрешал сходить в душ… После всего, что… И тогда я долго лежала без сна, дожидаясь, когда он уснёт... Чтобы улизнуть в ванную и до рассвета стоять под горячими струями. Пока голова не закружится, а кожа на подушечках пальцев не превратится в жёваную бумагу.

В ту ночь он своими собственными руками окончательно разрушил ту едва уловимую, хрупкую грань между здравым рассудком и безумием… Сумел убедить, что тело, которое всего день назад, казалось, принадлежало только мне – теперь не только моё… В любой момент он может подойти и воспользоваться им по своему усмотрению…

Он – мой самый близкий и родной мужчина. Единственный…

Тот, кому доверяла. На кого полагалась.

Кого любила…

Больше я никогда ему не отказывала.

Глава 15

Громкий звонок мобильного буквально выдернул меня из воспоминаний, заставляя вернуться в реальность – в ту самую, где меня всё ещё прижимала к кровати тяжёлая мужская рука, а я, жмурясь до боли в глазах, судорожно стискивала пальцами тёмное покрывало.

– Твою ж мать! – выругался полковник, и давление на спину исчезло.

В первое мгновение я не поверила в своё внезапное освобождение. Потому что не надеялась… Не могла рассчитывать на такую невероятную удачу.

Замерла, прислушиваясь к происходящему.

Секунда…

Вторая…

Удаляющиеся шаги…

– Михаил Витальевич… – хлопок двери. – Как долетели? – послышалось за стеной – в соседней комнате.

«Давай, Кари, очнись! Приди в себя!» – приказала себе, и тут же почувствовала, будто какая-то сила подталкивает меня. Подскочила с кровати, как ужаленная, голос за стеной неожиданно стих. Застыла, боясь пошевелиться, страшась сделать даже вдох.

Сквозь грохот отчаянно колотящегося о рёбра сердца я сумела вновь расслышать мужской голос и только после этого позволила себе медленно выпустить из лёгких воздух. Сморгнув пелену слёз, настырно застилающую глаза, я вдохнула поглубже и на цыпочках подкралась к закрытой двери. Опасливо опустила ручку и, чуть приподняв дверь вверх, чтобы избежать ненужного скрипа, выскользнула из комнаты в холл. Снова остановилась, вслушиваясь: полковник продолжал разговор.

Выброшенный в кровь адреналин подстёгивал ускориться, но я не поддавалась. Осознавая, что мне просто жизненно необходима хотя бы малюсенькая фора, я не спешила.

Стиснув губы, заглянула в соседнюю комнату… Да, рискуя, сильно рискуя стать замеченной, но что делать? Полковник, прижимая к уху телефон, стоял спиной к входу.

А вот теперь нельзя мешкать: шагнула к лестнице и неслышно спустилась вниз.

Натянула один сапог…

Второй…

Стараясь одеться как можно быстрее и тише, я чувствовала, как с каждой секундой шум в ушах усиливался, мешая контролировать разговор полковника.

Накинула куртку, схватила сумку. Миг, и я на улице. Бегом преодолев расстояние до забора, выскочила за территорию и сразу свернула направо… Ещё поворот… Пролетела мимо двух коттеджей, и снова поворот.