Шумерские ночи. Том 3 (СИ)

К исходу вторых суток к ним сама пришла Бирдин, и Креол встретился с духом матери. Она сказала, что услышала, что ее хочет видеть живая душа, и одно за другим пошла через врата Иркаллы. И хотя им и впрямь не о многом нашлось поговорить, все же эта беседа сняла с Креола некий груз.

А когда наступили третьи сутки, к Креолу-старшему явились еще три архимага. Утухенгаль, Шурукках и Эскетинг, которого Креол-младший предпочел бы не видеть никогда.

— … Да, на нас всех печати, — произнес Шурукках. — Этот шакал все предусмотрел. Мы не можем являться на зов, даже если бы кто-то позвал… хотя никто и не звал. Даже немного обидно.

— Меня однажды пытались, — вздохнул Утухенгаль. — Внучка. И я не смог прийти.

— И я тоже… что ты такой хмурый? — поморщился Эскетинг, которого Креол сверлил злющим взглядом. — Улыбнись. Ты же со мной уже поквитался. Я не держу зла, все прощено и забыто. И ты не держи — это вредно для здоровья. Когда ты тоже помрешь, мы еще посмеемся над былым, распив по чарке вина.

— Нет, — процедил Креол.

— Он не компанейский, — пожаловался Эскетинг Креолу-старшему. — Весь в тебя.

— Мне тоже было нелегко тебя простить, — заметил Утухенгаль. — Собственно, я и не простил. Ты убил меня, Эскетинг.

— Э, хватит это повторять при каждой встрече, — закатил глаза Эскетинг. — Я тебя, Менгске вот этих двоих, Креол меня… знаете, кого не хватает в нашей чудной компании любителей усобиц? Менгске.

Они четверо выглядели совсем так же, как при жизни. Все, кроме Эскетинга похвалялись великолепными завитыми бородами и начерненными глазами, все были богато одеты и надушены. На шелковом шарфе Шуруккаха переливались пять Радужных Жезлов Владык, что он сам себе вручил при жизни.

Честно говоря, Креол смотрелся на фоне этих павлинов уличным бродягой.

— … Жалею только об одном — что не успел вручить себе шестой… — пробормотал Шурукках, заметив взгляд Креола. — Немного не успел… собирался уже…

— А ты бы не жалел потом, что их не семь? — брюзгливо осведомился Утухенгаль.

— М-м-м… пожалуй… да, есть вещи, о которых я жалею сильнее. Креол-младший, ты обязан продолжить мое дело. Сколько у тебя учеников?

— О боги, ты как Менгске, — закатил глаза Креол. — Ни одного.

— Ни одного?! — захлопал глазами Шурукках. — Ты не подготовил ни одного ученика?! Да что с тобой не так?!

— О великие боги и все демоны Лэнга, даже я подготовил двоих, — покачал головой Эскетинг. — Креол, ты ведь не бессмертен. Это важнее, чем нарожать детей.

Призраки архимагов загомонили, закивали, сразу сойдясь во мнении, что Креол портит все, за что берется.

— Это не так, потому что я за это и не брался, — с достоинством ответил Креол. — Лучше расскажите, как вас убили… ну, кроме тебя, о тебе я знаю.

— Это был заговор, — произнес Шурукках. — Менгске стакнулся с Эллильнерари и Эскетингом, чтобы убить сначала других претендентов на Верховного мага, а потом и меня.

— Да, я убил Утухенгаля, Менгске — Креола, а Эллильнерари помог ему одолеть Шуруккаха, — добавил Эскетинг. — А потом этот мерзкий предатель хотел убить и меня. Он, понимаешь, нам с Эллильнерари обоим пообещал должность придворного мага. Но он выбрал Эллильнерари, тот послушнее, а меня подставил… и хотел убить, но мне удалось бежать, скрыться.

— В чем он тебя подставил-то? — буркнул Утухенгаль. — Ты меня правда убил.

— Ну да, но… но не один же.

— А почему ты мне не сказал? — угрюмо спросил Креол.

— На нас всех троих были чары Взаимной Поруки. Мы не могли друг друга выдать. Да и… кем ты был, чтобы тебе это объяснять? Какой-то недавний мастер, которого я не знаю. И обстановка не располагала как-то…

— Я думаю, что Менгске не надеялся, что мой сын тебя одолеет, — произнес Креол-старший. — Он просто хотел таким образом избавиться от него самого. На всякий случай.

— Разумная мысль, — кивнул Шурукках. — Ты был наследником Шахшанора, быстро рос в могуществе и мог однажды попытаться вызвать дух отца.

— Я бы и Эллильнерари позвал, чтобы подтвердил, да старый дурак в другом круге, — добавил Эскетинг.

…В мир живых Креол вернулся мрачнее тучи. Третий день еще не истек, и Эрре-Билал по-прежнему ожидал. Маг передал ему сказанное отцом, Пожиратель Воды просветлел, сказав, что ему это очень поможет, и покинул Шахшанор.

А Креол на двое суток уединился и никого не принимал, ни с кем не говорил, даже почти не ел. Он напряженно размышлял, он что-то колдовал, он говорил с кем-то через переговорное зеркало. А когда наконец вышел из своих покоев, рабы разбежались от одного его взгляда.

Был холодный промозглый вечер, когда Креол поднялся в небо, за облака. Он поискал взглядом, услышал разрешительный сигнал и опустился на бронзовый диск, который стал видимым, едва Креол его коснулся.

Он был не слишком велик, едва полсотни шагов в диаметре. Но все равно это была настоящая тьма черной бронзы, она парила в небе, и в ее центре возвышался добротный дом.