Шурочка и Вася в древнем городе

Димитра ойкнула, вскочила из-за стола и виновато опустила голову. Василина тоже поднялась и сдержанно поприветствовала легата. Она, в отличие от Потаповой, отлично помнила лекцию экскурсовода, на которой та подробно рассказывала об устройстве жизни жителей города. Дама с пальмой на голове особенно напирала на то, что дома херсонеситов делились на мужскую и женскую части, и представители разных полов никогда не ели за одним столом. Это было не принято. Но Сашка, пропустившая большую часть рассказа экскурсовода мимо ушей, спокойно подвинулась и даже похлопала по лавке, приглашая легата присоединится к трапезе.

Флавий если и удивился, то вида не подал, уселся и с интересом посмотрел на сковороду, в которой осталось ещё достаточно омлета.

– А Димка сказала, что вы не завтракаете, – по-свойски сообщила мужчине Саша и наполнила чистую тарелку пышным омлетом. – А я вот считаю – завтрак – самая важная трапеза за день. Как начнешь свой день, так его и проведешь, правда же?

Легат аккуратно подцепил небольшой кусочек угощения, положил его в рот, медленно прожевал и проглотил.

– Вась, сделай кофе легату, – Потапова не замечала ни предупреждающих знаков подруги, ни перепуганного вида Димитры, ни внимательного изучающего взгляда Флавия.

Так и завтракали они вдвоем под нескончаемые кривляния Саши, которая не придумала ничего умнее, чем пококетничать с предводителем римского легиона.

– Добрая еда, – Флавий отодвинул опустевшую тарелку.

– Ой, это ещё что! Вот блинчиков бы вам попробовать, только муки бы раздобыть. У вас есть мука? Мельницу уже изобрели?

Василина схватилась за голову, а рыжеволосый легат прищурил глаза, и, пристально сканируя раскрасневшееся лицо Потаповой, спросил:

– Откуда вы, говорите, прибыли?

* * *

– Так, из Кафы… – Потапова беспечно махнула рукой. – Мы там целительницами трудимся. Как вам кофе? – Саша опять, не удержавшись, захихикала. Очень уж смешное лицо было и у Димитры и у Флавия, когда они впервые попробовали растворимый напиток.

– Из, Кафы, значит… Кто у вас там, кстати, сейчас препретор? Я слышал, Юстиниан собирался убрать Ираклия и прислать своего человека.

Потапова захлопнула рот и моментально растеряла всю свою весёлость. Растерянно посмотрела на Василину, погрозившую ей кулаком, и отодвинулась от Флавия на другой конец лавки. Легат же, напротив, полностью развернулся к растерянной Саше и сложил руки на груди, строго и выжидающе наблюдая за метаниями девушки. Потапова мучительно краснела и жалобно смотрела то на легата, то на Васю и абсолютно ничего не могла придумать.

Из истории римско-византийской империи она запомнила только одно имя – Гай Юлий Цезарь, но вряд ли это он заведовал маленьким портовым городом.

Ситуацию спасла Василина.

– Простите её, уважаемый легат. – Вася подошла к подруге, заботливо приложила руку ей ко лбу, озабоченно цокнула языком и погладила Сашу по голове. Обошла её, встала за спиной и обняла, прижимая к своему животу розововолосую Потапову. – Она славная дева. Добрая, умная, руками умелая… Только прогневали чем-то Зевса её родители, наказал он их через дочь. Слаба головой дева, скорбна умом..

Потапова икнула и возмущённо вскинулась, но Василина лишь крепче прижала подругу к себе и успокаивающе похлопала по плечу.

– Не тревожься, милая… Никто тебя тут не обидит. Господин легат добрый и понимающий муж, он убогих не притесняет.

Флавий на разыгравшийся спектакль смотрел с недоумением, но без былой подозрительности, и Василина в душе ликовала, – вроде, обошлось. Расстроенная Саша не знала, что сказать и какой линии поведения придерживаться, и, потому, в основном, беспомощно хлопала глазами и невразумительно мычала, чем полностью поддерживала наспех придуманную Васей легенду.

– А врачевать-то она сможет? – осторожно поинтересовался легат. – Можно ей доверить жизнь Понтия?

– За это даже не переживайте! Лучше Александры никто с этим не справится!

Теперь-то, оценив уровень медицины в древнем городе, Василина поняла, почему Аминтос счёл их лучшими целителями из возможных. Их просто не с кем было сравнить. Не брать же в расчет Александрия с его травяными присыпками и грязными бинтами?

После беспокойного завтрака Флавий выделил девушками сопровождающего – совсем мелкого, лет семи, не старше, пацаненка, и велел отправляться в лазарет. Сам обещал зайти проведать брата позже.

По дороге Вася распекала понурую Сашу на все лады.

– Ты понимаешь, что нас могли посадить в темницу? Или куда они тут врагов и шпионов сажают…?

– Не посадили бы… – буркнула Потапова. Признавать свою вину она не любила, но тут деваться некуда, и свалить ответственность на кого-либо не получилось.

– Ты уверена? Думаешь, Флавий пожалел бы тебя?

– Не меня, а тебя!

– А я при чем?

– Ой, не надо мне тут невинность изображать! Легат бы тебя ни за что не обидел.

Василина остановилась посередине пустой по случаю раннего часа улице. Только какая-то бабуля медленно ковыляла по обочине, постепенно приближаясь к ругающимся подругам.

– Поясни? При чём здесь легат и я? Ты на что намекаешь?

– Я не намекаю, а говорю прямо – рыжий на тебя запал.