Шуруп

– Эксперт, – ответил тот. И добавил: – Майор Черняев, честь имею. Это мой коллега, майор Куракин.

Представленный коротко, по-военному, кивнул.

– На чем основано ваше требование? – Терентьев сдаваться и не думал.

– Вы отстранены от расследования, – сообщил Черняев сухо. – Расследованием займемся мы.

У Виталия мгновенно похолодело внутри. Отстранены? Что значит – отстранены? Весь вчерашний вечер и все сегодняшнее утро он мечтал, как они перехитрят, наконец, сопротивление чужой базы и вскроют ее, возможно, рискуя жизнями, но обязательно вскроют, и вдруг – отстранены?

Терентьев медленно полез во внутренний карман.

«За жетоном, – подумал Виталий злорадно. – Ща вас, господа майоры, капитально обломают!»

– Эр-восемьдесят, – ровно сообщил Терентьев, демонстрируя жетон.

В его голосе злорадства не было вовсе. Наоборот, говорил мастер так, словно ждал от Черняева какого-то совершенно определенного ответа.

И майор в незнакомой униформе, похоже, не обманул ожиданий Терентьева. Он вынул свой жетон, почти такой же.

– Эр-тридцать два, – сказал Черняев буднично. – Еще что-нибудь?

«Вот это да! – опешил Виталий. – И что теперь?»

Виталий до такой степени привык ко всемогуществу жетонов и пропусков своей новообретенной конторы, что оказался совершенно не готов к симметричному ответу.

Терентьев молча спрятал свой жетон и вынул планшет. Поманипулировал немного и тихо объявил:

– Принимайте… Я – «Кайман».

Черняев в свою очередь поманипулировал планшетом. Передача много времени не заняла.

– У тебя что-нибудь есть? – требовательно спросил мастер у Виталия.

– Пяток роликов и наброски программ, – признался тот честно.

– Сливай, – велел Терентьев и напомнил: – Перемещением.

Виталию ничего другого не осталось, как подчиниться.

– А что, – неожиданно поинтересовался Терентьев, пока данные сливались. – Струнник из Солнечной уже прибыл?

– Нет, – сообщил Черняев, не отрываясь от планшета. – Струнник еще даже не стартовал. Хотя вот-вот.

Закончив с приемом данных, он убрал планшет и повернулся к Терентьеву:

– Все, капитан. Дело принято, вы свободны. Будет лучше, если вы покинете выезд немедленно, а планету – в течение сорока восьми часов. Вопросы есть?

– Нет, – ответил Терентьев и чуть подался влево, потому что Черняев загораживал ему начальство.

– Разрешите идти, господин адмирал? – обратился мастер к командующему.

– Иди, капитан… – вздохнул тот устало. – Найди фон Платена, пусть отвезет вас в полк, скажешь, я приказал.

– Есть, – кивнул Терентьев и четко, как курсант на плацу, повернулся кругом и двинул к шлюзу.

Виталий козырнул и молча последовал его примеру.

Люк мастер отдраил сам.

Снаружи Заварзин и Джексон трепались с караульными. На звук открывающегося люка все они дружно обернулись.

– Чего там? – поинтересовался Заварзин озабоченно. – Что это за хлыщи?

– Это не хлыщи, это коллеги, – спокойно уточнил Терентьев. – Они вместо нас работать будут.

– Вместо вас? – удивился Заварзин. – Зачем?

– Затем, – вздохнул Терентьев. – Мы, собственно, по чужим базам не спецы. Просто под руку подвернулись, когда никого лучше не нашлось.

– А они – спецы, что ли? – Заварзин явно недоумевал.

– Видимо. Бывай, майор. Толковый ты мужик, но в майорах сидеть будешь долго. Как раз поэтому. Извини, если что не так.

Он протянул руку, и Заварзин машинально пожал ее.

– И тебе, майор, спасибо, – мастер протянул руку Джексону. – Сильно облегчил нам жизнь, серьезно.

– Да чего там, одному делу служим… – флегматично отозвался Джексон.

В этот момент из КШМ-ки выглянул Куракин – суровый, ни следа улыбки на лице.

– Джексон, Заварзин! На совещание!

Оба торопливо пожали руку Виталию и поспешили на зов.

Виталий проводил их тоскливым, как у безвинно побитой собаки, взглядом.

– Пошли, – велел Терентьев и зашагал к наезженной «бобиками» колее.

«Как же так? – думал Виталий растерянно, стараясь не отстать от мастера. – Вот прямо сейчас они разработают какой-нибудь план и начнут воплощать его… без нас. И мы с мастером никогда не узнаем, как именно была взята эта треклятая база. Как же так?»

– Как же так? – пробормотал он вслух. – Мастер! Почему нас отстранили?

– Потому что для нас это дело непрофильное, – холодно отозвался тот.

– Но мы ведь уже вошли в курс, втянулись, зачем нас отстранять, а? Неужели мы не в состоянии принести пользу?

– Не знаю, – ответил Терентьев. – И вообще, отставить разговорчики, стажер! Приказ слышал? Вот и выполняем, валим с выезда, а потом и с Лореи.

– А мы что, обязаны выполнять приказы этих типов?

– Да. Обязаны.

– Почему? Почему, черти их раздери?

– У них пайцза круче, – ответил Терентьев; в голосе его прорезались ворчливые нотки, а Виталий уже знал: это значит, что мастер прекращает кипеть и успокаивается.

– Чем круче? – мрачно поинтересовался Виталий.

– Номером. У них целых тридцать два, а у нас всего лишь восемьдесят.

Некоторое время Виталий молча страдал и грустил. Потом не выдержал и выпалил:

– Все равно это несправедливо!

Терентьев внезапно остановился.