Шушана, Жужуна и другие родственники

Познакомились они в театре, где Каха числился музыкантом оркестра. Манана неплохо играла на фортепиано – ее учили лучшие педагоги, и иногда она приходила в театр поиграть в свое удовольствие. Она очень хотела быть концертмейстером, играть «в ноги» для балерин, но такая профессия была ее недостойна. И Манана приходила в театр, можно сказать, тайно, сидела в холодном классе и с восторгом смотрела на молоденьких танцовщиц. Чтобы поднять им настроение, она импровизировала – играла знаменитые мелодии, даже детские, но так, чтобы сложился счет. Девочки ее обожали. Да и педагоги тоже – о подобном концертмейстере можно было только мечтать.

В один из таких вечеров Манана и увидела Каху – он стоял в дверях и аплодировал. Каха, собираясь домой, услышал непривычные звуки из зала и зашел посмотреть, кто так играет. Глаза у девушки, сидевшей за роялем, были восхитительные – фиолетовые, как анютины глазки. И она была как из другого мира. Каха сразу понял, что у концертмейстера за плечами слишком хорошая профессиональная школа, и наслаждался тем, как Манана импровизирует. Он вызвался ее проводить – ему стало интересно.

Что уж говорить, Каха был красавец. Не писаный, картинный, а мужественный, с ярко выраженной харизмой. К тому же обаятельный как черт. Нет, как сто чертей. Каха обладал чувством юмора, был галантен, эпатажен, но в меру. Он был воплощением мечты любой женщины – умный, яркий, талантливый, красивый, щедрый, добрый, веселый. Во всяком случае, именно таким он показался Манане. Она даже забыла о своей знаменитой сдержанности и согласилась пойти в кафе выпить бокал вина. Каха красиво ухаживал, рассыпался в комплиментах, но не пошлых, прямых, а профессиональных. Он восторгался ее исполнением, ее руками, ее умением «не гнать», как требует темп, а играть «в ноги». Манана растаяла и не заметила, как выпила полбутылки вина. И наступил момент, который она помнила всю жизнь, – голова ей отказала. Ей не хотелось больше быть сдержанной и вежливой. Ей не хотелось улыбаться, а хотелось хохотать. И самое главное – для Кахи она была обычной девушкой. Она назвала ему свою фамилию, однако он никак не отреагировал – даже не знал ничего о ее родителях. И дом, до которого он ее провожал, был для него самым обычным домом.

– О чем вы мечтаете? – спросил Каха в тот первый вечер.

– Я хочу выйти за вас замуж, – ответила Манана.

– Не вижу никаких проблем! – расхохотался Каха.

Уже через два дня он пришел с визитом в их дом. Софо чуть в обморок не упала, а Сандро немедленно предложил выпить. У Кахи был один, но очень видимый недостаток – невысокий рост, на голову ниже Мананы (сплетницы судачили, что на две головы). Но он был франтом – носил кепочку с заломом набок. От такой пошлости у Сандро даже стенокардия разыгралась, и он перешел на коньяк.

Каха увидел, что Софо внимательно, очень по-женски, разглядывает его обувь и немедленно сообщил, что ботинки шьет на заказ. Он рассказывал это с такой легкостью, с таким юмором, что даже Софо начала улыбаться и просить телефон его обувщиков. Каху действительно знали все обувщики города. Ему шили ботинки на внутреннем, скрытом, каблуке.

– У меня две пары – одни для улицы, другие для концертов, – рассказывал Каха, и обаяния ему в этот момент было не занимать. – Конечно, это считается страшной тайной, но весь оркестр об этом знает!

Когда он, поблагодарив за ужин, встал и стал прощаться, Манана пошла его проводить до дверей. Каха изо всех сил тянул шею, как жираф, а она намеренно сутулилась. Они странно смотрелись.

– Зачем он тебе? – спросила Софо у дочери.

– Я ему нравлюсь, – ответила Манана.

– Он похож на лорда Макрешли из «Фантомаса», – объявила Софо. – Как он может нравиться?

Кто бы сомневался, что с тех пор Каху за глаза стали называть лордом Макрешли.

Свадьбу сыграли быстро и тихо. Никого из родственников не позвали. А что звать, если гордиться нечем? Каха поселился в знаменитой квартире и жил вместе с тестем и тещей. Позор для мужчины. Манана была полна решимости переехать в квартиру мужа на окраину города, но Софо сказала, что умрет в тот же день, и Каха встал на сторону тещи.