Шустрые ребята

и я, стали замечать, что в отношениях между этими супругами словно пробежала чёрная кошка. Что не могло сразу не сказаться на их об-щественной жизни. Они стали реже появляться в публичных местах вместе. Да и благотворительного пыла у них тоже явно поубавилось. Во всяком случае детские утренники стали. проводиться гораздо реже. Это явно никому не понравилось. Но, что мы могли поделать. Не сты-дить же человека, за то, что он стал делать меньше добра. Так поступа-ют только совсем уж упёртые, типа религиозных фанатиков и прочих беспредельщиков. А после того, как муж поднял на скульпторшу руку, публично приревновав её к одному молодому поэту, утренники и вовсе прекратились. Тогда я не выдержал, ведь мой мальчик очень страдал от этого, и обратился за помощью к своей подруге, через своего отца она была с ней довольно близко знакома, разузнать в чём там дело. Конечно же, она не посмела отказать мне. И уже через день я знал по-чему накрылись утренники. Оказывается, обидевшись на публичное оскорбление, скульпторша заперлась в своей мастерской и не в какую не хотела выходить оттуда, до тех пор пока муж в присутствии свиде-телей не попросит у неё прощения. Но тот пока ни в какую не хотел этого делать. И пользуясь своей временно полной свободой, он вовсе ударился во все тяжкие, то есть начал заниматься чёрте чем, сразу

311

Сергей Редькин. Шустрые ребята

начисто забыв о всякой благотворительности. Пришлось мне срочно браться за дела. Представившись и поговорив с ней по телефону, я дал ей слово в том, что сумею решить её проблему, то есть заставлю ее мужа признать свою ошибку в присутствии двух свидетелей, одним из которых буду я, совсем посторонний человек, а другим дочка ва-шего прежнего мужа. И так как я был очень убедителен в своей роли, она сочла нужным согласиться . Теперь дело оставалось за малым, а именно уговорить или как-то по иному заставить её теперешнего мужа перед ней публично извиниться. Я мог бы, конечно, и надавить на него, ведь уже в ту пору числился (был) подполковником госбезо-пасности, но все-таки решил действовать по справедливости, то есть доходчиво объяснить ему, почему он не прав.

Наш мужской разговор с глазу на глаз я начал прямо с того, что сразу без обиняков сказал ему о том, как много он потеряет, если его ссора с супругой затянется на длительное время. Ведь находясь

в депрессии, она вряд ли сможет в срок выполнить возложенные на неё заказы. А это обязательно чревато финансовыми затрудне-ниями, ибо тот, кто не привык экономить, не сможет моментально научиться это делать. Он было хотел мне на это что-то возразить, но я для пущей убедительности помахал перед его носом своим удо-стоверением, ион, скрипя сердцем вынужден был согласиться смоими доводами. Всю дорогу, пока мы шли втроем до его дома, он о чём-то сосредоточенно думал. Видно, всё ещё репетировал то, как он будет это делать. Квартира господ Хачиковых, такова была фамилия этой пары, находилась в старом ещё дореволюционной постройки доме ивполне соответствовала понятиям об ихстатусе. Точнее они занимали две квартиры, одна над другой. В центре нижней квартиры был проде-лан вход в потолке, ведущий на второй этаж, где и располагалась дверь

в мастерскую. Лично мне, помещение отчего-то сразу не понравилось. Хотя я мог видеть только первый этаж, так как в мастерскую путь нам был ещё заказан. Почти всё оно состояло из огромного холла, служив-шего одновременно и гостиной и тренажёрным залом, иначе как тогда объяснить то, что одна из стен, а также некоторое пространство вблизи неё, была сплошь оборудована спортивными тренажёрами. Хачиков пригласил нас в кухню, где мы за чашкой кофе с коньяком обсудили план дальнейших действий. Решено было, что сначала пойдёт к хозяй-ке моя приятельница и доложит о проделанной мной работе. В том, что она сейчас дома, хозяин не сомневался, потому что по всей кварти-ре отчетливо слышался какой-то шум, отдалённо напоминающий удары

312

VIII. Совсем гротески

отбойного молотка, правда, он был значительно тише. — Она, видно, всё же начала, что-то ваять, — объяснил он, когда я робко попытался узнать у него в чём тут дело. Не успели мы пропустить ещё по одной рюмашке, как моя подруга уже вернулась, причём не одна, а вместе

с самой госпожой Хачиковой. Та была всё ещё явно не в духе, и потому сразу взяла быка за рога. — Пьёшь, значит, а кто извиняться будет, уж не я ли, — сказала она супругу и тоже налила себе немного коньяка. Сделав небольшой глоток, видно чисто для проформы, Хачикова нагло уставилась на супруга. Тот даже покраснел, видя такое неуважение к своей персоне. — Ну-с, я жду, или так и будешь продолжать играть в молчанку, — сказала Матильда Аполлоновна и отпила ещё глоток.

Хачиков был человек, по-своему, отнюдь не глупый, и поэтому сразу же понял, что час его пробил.

— Прости меня, Матильдочка, мне так стыдно, за свой поступок. — А где ж ты был раньше, — всё ещё не унималась несговорчивая

супруга.