Шустрые ребята

— Вот, — тянет руку с удостоверением личности. Младший:

— Э, нет, так не пойдет, лучше кидайте!

охотники, изучив документы, хором:

— Ты, козел военно-морской, не видишь куда ноги ставишь, что ли?!

— Так я не нарочно, темно было!

— Чудило. В такую темень с фонариком шастать надо!

— Буду иметь в виду!

— Дядя Егор, а вдруг брешет он все. Мы его освободим, а он нам

горло ножичком чик, да и был таков! Нечисть, она ведь, ох, как порядочным людям насолить любит!

— А ведь верно гутаришь, юноша, пойдем лучше заявим, куда

следует.

— Давай лучше его прихлопнем, люди, уверен, за это нам

ещё и спасибо скажут!

— Не, милый, никаких самосудов, все будет по закону! о, легки

на помине!

— Кто?

— Да милиция наша! Вон дядя Яша за собой четверых ведет. отбыв в неволе ровно две недели, столько потребовалось времени, чтобы успешно пройти тесты на принадлежность к роду человеческому, а заодно и сдать соответствующие анализы Монокарп Иудович аккурат под самый понедельник прибыл на вверенную ему государством

жилплощадь, где и обитает по сей день. И чувствует он себя, в целом, неплохо, потому как из дому выходит теперь лишь в сопровождении

нанятого им для личной безопасности путеводителя, того самого дяди

Яши, что вдоль и поперек знает все здешние места. А брат его старший давно уже выписался из той больницы, ибо попал в неё ошибочно. Но якшаться со своим младшим родственником

с того самого дня больше не хочет. Все не в силах забыть подаренные

143

Сергей Редькин. Шустрые ребята

ему тапочки. То ли мозоль от них натер чересчур большой, либо чтото другое ему в них, определенно, не понравилось?!

17 апреля 2007 г.

КИДНЕПИНГ По-РУССКИ

Мотя Калганов учился неважно и не потому, что не хотел, просто его мозг был приспособлен для совсем другого. С самого раннего

момента из тех, что он мог вспомнить, Мотю всецело тянуло к коммерции. Уже в пять лет он втюхивал более старшим своим товарищам подаренные ему родителями игрушки, а потом клялся со слезами

на глазах, что где-то нечаянно потерял их. И все же он прекрасно сознавал то, что необразованному человеку просто нечего делать в коммерции, а особенно в той, которая распространена в настоящее время. Поэтому младший Калганов, несмотря на свою, если так можно

выразиться, учебную профнепригодность, переползал-таки из класса

в класс. и на момент событий, описанных в данном рассказе, числился учеником 6-го «а» класса школы № 333 Невского района города

Санкт-Петербурга.

В тот злополучный день Мотя вернулся из школы раньше обычного: отменили урок физкультуры, учительница-практикантка заболела. Небось, на свидание отпросилась, весна все-таки — рассуждал

Мотя, пристраи ваясь к замочной скважине, чтобы через тырканье

ключом, наконец, про сочиться внутрь их семейного убежища и, пока

дома никого нет, пошуровать по местам папиных заначек. Вот тут то

все и приключилось. Изя Калганов, отец этого самого Моти, работал

руководителем проекта в одном научно-исследовательском бюро и занимался проблемами не только теоретического, но, при определенных условиях, и практического обоснования возможности создания

вечного двигателя, а за компанию, и вопросами разра ботки чертежей

машины времени. И хотя он возглавлял данную работу всего какихто пять лет, дело определенно давно уже стронулось с мертвой точки. Во всяком случае, чертежи двигателя вчерне были почти гото вы. С машиной времени все обстояло явно хуже. она так и числилась до сих

пор на стадии первичной разработки. А это никуда не годилось и явно

вредило его имиджу разработчика-конструктора. Удрученный подобными невесёлыми мыслями старший Калганов, нехотя, открыл почтовый ящик. В этот раз помимо ежедневной газеты

144

III. Бытовые истории с небольшой долей перебора

«Советский спорт» и журнала «Дамский угодник», его выписывала

супруга, там находилось еще и какое-то письмо, на конверте которого

было накарябано крупным размашистым, почти детским почерком:

«Только для господина Изяслава Изольдовича».

«Интересно, кто бы это мог мне писать?» — подумал Изя и, так как

не привык ничего откладывать в дол гий ящик, тут же его, распечатав, ознакомился с содержанием.

Текст гласил следующее:

«Коли хотите получить вашего сына в целости и сохранности, готовьте пять тысяч баксов. Мы вам позвоним ровно в шесть часов

вечера! Ждите у телефона».

Взглянув на часы и осознав, что уже 17.30, Калганов горным козликом ринулся вверх по ступеням и уже через пару минут, а жил он на 11

этаже, вломился внутрь своей квартиры. Вот, что значит отцовская

любовь! Скажите разве какой-нибудь лифт, даже самый скоростной, способен на такое?

«Где же этот урод? — размышлял Мотин папа, в очередной раз

облазив вдоль и поперек жилище?! — Неужели его, действительно, нет дома?! Нет, не верю, опять где-нибудь спрятался, скотина».

«А ну, выходи! Я сдаюсь! — что есть силы, заорал недоверчивый

родитель, но никто почему-то не откликнулся на этот страстный его