Шустрые ребята

он и не преминул напомнить своему приятелю. На что тот, посоветовавшись по сотовому с дедом, не постеснялся намекнуть мелкому хозяину дома на то, что с сегодняшнего дня игра в поддавки им больше

не практикует ся.

— Почему? — не удержался и спросил любознательный мальчик?

— А потому, — ответил ему Никодим, — что пора положить конец беспределу господ Шендеровичей, хотя бы в данном конкретном

месте!

— А на кой это вам надо? — решил уточнить Арончик. — Вот

доложу папе, и он враз выпрет вас отсюда!

— А в нос хочешь? — обиженно рявкнул домовенок?!

И, не долго думая, со словами:

— Блин горелый! Понаехало тут шушеры всякой! Сидели бы себе

тихо, коли в гостях, так нет же, обязательно права им надо качать! —

закатил сыну олигарха звонкую оплеуху.

Ну и пошло-попрыгало, да так, что пыль столбом!

Угомонились только тогда, когда Арончик ухитрился скрыться

в папин сейф от внука местного сторожила. Закрывшись изнутри

для подстраховки, аж на целых четыре оборота, младший из Шендеровичей при нялся яростно названивать папе по спутниковому телефону, но тот почему-то упорно не желал брать трубку. Никодим же, приведя изрядно попор ченную его оппонентом одежду в порядок, предпочел спешно ретироваться с поля боя, покинув его, чтобы попасть на чердак к деду, ясное дело через люк в полу, который

был замаскирован в камине. Эту уловку сварганил ещё его папа, когда был маленьким, чтобы иметь возможность, когда ему было надо, успешно осуществлять свои детские шалости. Но, когда его отец узнал

об этом, он сразу же строго-настрого запретил чаду впредь занима ться

подобным. И с тех пор люк так и стоял добрую сотню лет неиспользованным. И лишь совсем недавно дед открыл его секрет любимому

внуку, ибо тот постоянно жаловался на различного рода притеснения, оказывае мые ему со стороны младшего Шендеровича. Когда горничная люся наконец-таки перебралась и в эту залу

для проведения уборочных работ, барчук все ещё сидел внутри сейфа, и только когда люся подала голос, запев арию Розины из «Севиль148

III. Бытовые истории с небольшой долей перебора

ского цирюльника», он решился оповестить её о своем присутствии, злобно чирикнув:

— Заткнись кобыла!

Горничная обладала, по его мнению, чересчур уж пышными формами.

— лучше скажи, ты там одна?

— А то нет барин! Кто же еще отважиться к вам войти, когда вы

не в духе?! Но я чего-то не пойму, откуда вы верещите-то?

— Да, блин, полез в сейф к папе за карманными, да по ошибке закрыл не с той стороны, вот теперь в темноте никак не могу вставить

ключ, куда следует.

— Так это, очень-то не переживайте, скоро ваша матушка с бала

на вертолете вернется, она вас враз вызволит.

— Да не, мне ждать нельзя, дело есть срочное! Я тебе щас шифр

скажу, а ты потом его на замке наберешь и меня откроешь. Записывай: 111 110 000, поняла?

— Ага, уже кручу!

Выйдя на свободу, Арончик, как истинный джентльмен, отблагодарил барышню стодолларовой купюрой, а заодно и извинился

за то, что обозвал её лошадью. Потом приказал ей никому, даже его

родителям, не говорить об этом. В противном случае обещал сжить

со света!

— Так, сказала госпожа Шендерович, — распахивая, как можно

шире, дверцу личного сейфа своего мужа, — поглядим, что можно

слямзить на этот раз?!

о, кто-то уже меня опередил! Интересно, кому это понадобилось

стоко бабок? Неужто сам хозяин решил малость потратиться?! Хотя, на него это не похоже. Да и дома-то он в последний раз лишь позавчерась был. А ведь я сегодняшним утром здесь значительно больше

налички видела, даже после того, как я поскребла чуток по сусекам, там еще более чем достаточно оставалось. Похоже, это мелкого работа! Придется заставить его раскошелиться.

— Сынок, ты зачем взял столько денег из папиного сейфа, вдруг

он заметит?

— А я ему звонил, хотел предупредить, но он почему-то не брал

трубку!

— Ясненько, а маме на сохранение отдать половину не желаешь?!

Мало ли что, не дай бог потеряешь!

— Я бы с радостью, но у меня их уже нету!

149

Сергей Редькин. Шустрые ребята

— Снова врешь матери, гаденыш, а ну живо выворачивай карманы!

— Ты чо, совсем что ли? Да разве в них такое количество поместится!

— А ведь верно, а ну признавайся живо, куда дел деньги? Не то

все папе расскажу! — Куда-куда, да выкуп заплатил! Чтобы впредь

не обижали наше семейство.

— Кому это?

— Да блин, нечистой силе!

— Не поняла, выражайся яснее!

— До чего же ты бестолковая у меня, да Нафане с его подлым

внуком!

— от дают, совсем оборзели чурки окаянные. Мы их, понимаешь

ли, приютили по доброте душевной, а они тут же пакостить начали!

Говорила я Витюше: «Гони ты этого чертового домового отсюда нахрен!» А он мне — нельзя, мол, как-никак здешний старожил. Почитай, с самого основания тут обретается!

А внук-то этого самого Нафани Никодим и вовсе, полный отморозок! И чего ты, идиот эдакий, в нем нашел?! Вот теперь и получай

личную благодарность за свою доброту.

— Да ладно, хватит трындеть, папа вернется, я ему сам все доложу.

— Не смей грубить мне, скотина! Я все-таки родила тебя! Что же

мне делать, ведь я уже обещала заплатить ювелиру за колье!? Вот

гляди, сынок, правда же мне идет?