Шут

– Если я туда и попаду, то лишь для того, чтобы встретить тебя.

Все. У меня не оставалось больше сил. Мне не хватало воздуха. Я уже едва поднимал руки. Да, я хотел убить тафура, отомстить за Софи и Филиппа, я хотел этого всем сердцем. Но у меня не было сил.

Он загнал меня в канаву. Мой взгляд метался по сторонам, но ничего похожего на настоящее оружие не попадалось. Глаза рыцаря блеснули. Он занес меч над моей головой.

– Даю тебе последний шанс. Отдай его мне. И будешь свободен.

– У меня ничего нет, – в отчаянии крикнул я. – Разве ты не видишь?

Он нанес удар. Кажется, я закрыл глаза. Потому что знал – это конец. От моей деревяшки отлетел еще кусок. Странно, но под ним оказалось железо.

Черный Крест пошел в последнюю атаку. Удары сыпались слева, справа и сверху, но каждый раз мой посох чудесным образом отражал их. Дерево трещало и рассыпалось, обнажая то, что было внутри.

Железо!

Мой посох служил как бы футляром для чего-то еще.

Отпрыгнув назад, я присмотрелся и увидел длинное, почти черное древко старинного копья.

Тафур тоже остановился, с изумлением взирая на него. Древко вело к литой фигуре в форме орла. Римского орла. Сам наконечник – потемневший от времени, затупленный, ржавый – был покрыт похожими на кровь пятнами.

Господи! Я даже моргнул, чтобы убедиться, что нахожусь еще на земле.

Мой посох... деревянная палка, которую я взял в церкви в Антиохии из рук умирающего священника... он был вовсе и не посохом.

Он был копьем.

Глава 98

Даже не знаю, как описать то, что произошло дальше.

Время словно остановилось. Никто не шевелился. Все замерли, завороженные созерцанием невероятного. Еще не понимая, в чем дело, я догадался по выражению крайнего изумления на лице тафура и его полному оцепенению, что копье и есть то самое сокровище. Сейчас оно чудесным образом предстало перед ним. Глаза рыцаря округлились, став похожими на две луны. Само же копье, даже ржавое и затупленное, словно испускало сияние.

Внезапно, будто сбросив пелену чар, тафур попытался схватить его! Я отступил. Тафур все еще стоял на краю канавы, имея надо мной полное превосходство. Черный Крест отвел руку, чтобы нанести последний удар и покончить со мной раз и навсегда. Я больше был ему не нужен.

Выбора не оставалось. Я ткнул в него тем единственным, что было в руках. Острие наконечника пробило кольчугу и вонзилось ему в бок. Черный Крест вскрикнул, черные глаза его расширились, но он не остановился, а попытался вскинуть меч.

Я нажал сильнее, и теперь глаза его закатились. Тафур еще не сдавался, пальцы его напряглись, руки задрожали...

Но теперь все было кончено уже для него. Из горла вырвался хриплый стон, губы раскрылись, как будто он хотел что-то сказать, но вместо слов изо рта хлынула кровь.

Я толкнул копье еще глубже, и Черный Крест застыл с выражением растерянности на лице, словно все еще не мог поверить, что умирает в тот самый момент, когда долгие поиски увенчались успехом. Наконец он всхрапнул, пошатнулся и завалился на спину.

Какое-то время я лежал неподвижно, еще не до конца осознав, что остался жив. Затем поднялся на колени и подполз к умирающему врагу. Он все еще сжимал руками древко.

– Что это? – спросил я.

Тафур не ответил, лишь закашлялся.

– Что это? – закричал я. – Что оно такое? Из-за него погибли моя жена и сын!

Я выдернул копье и поднес его к лицу умирающего. Тафур снова закашлялся – кровь и желчь потекли по подбородку, – и по губам его скользнула тень усмешки.

– Так ты не знаешь? – Внутри у него заклокотало и захрипело. – Все это время... ты ни о чем не догадывался...

– Скажи мне. – Я схватил его за кольчугу. – Прежде чем умрешь, скажи...

– Глупец... – прошептал он и снова усмехнулся. – Ты владел величайшим сокровищем христианского мира и не сознавал, что имеешь. Неужели ты так и не понял, что именно тысячу лет хранилось в той церкви? Неужели так и не узнал кровь своего Спасителя?

Я перевел взгляд на темное пятно. Невероятно! Копье Лонгина! Того самого центуриона, который проткнул бок Христа, когда Он умирал на кресте.

Руки мои задрожали. Перед глазами поплыли круги.

Я держал священное копье.

Глава 99

Я неуклюже поднялся, прижимая к груди драгоценную реликвию. Первой подбежала Эмили и, раскинув руки, бросилась мне на шею. Битва закончилась, мы победили. Ко мне спешили Жорж, Одо и отец Лео.

Люди сходились на площадь. Пели, кричали от радости, плясали, а я все смотрел на копье.

– Посох... – Сил едва осталось на то, чтобы с трудом ворочать языком. – Все это время в нем было копье.

Горожане обступили меня. Над площадью вдруг повисла тишина.

– Священное копье... священное копье... – прошептал кто-то, и тут же по толпе пронесся шепот, послышались восклицания.

Взгляды всех обратились на поржавевший наконечник со слегка загнутым острием.

– Матерь Божья. – Жорж, в забрызганной кровью тунике, сделал осторожный шаг вперед. – У Хью священное копье!

Все, включая меня, опустились на колени.

Отец Лео, не прикасаясь к древку, внимательно осмотрел священное оружие. Глаза его расширились, когда он увидел темное пятно.