Шут

Тэмпа беспокойно дернулась, и простыня соскользнула, зацепившись за грудь. Челюсть мужчины сомкнулась при виде раскрасневшейся кожи. Пайр зарычал, рывком набросил ткань выше плеч девушки и обернул вокруг ее тела. Может быть, так она прекратит попытки оголиться перед вторым мужчиной, присутствующим в комнате.

– Когда мы поговорим об этом? – спросил Бриггс.

– Поговорим о чем? – процедил Пайр, все еще увлеченный укутыванием девушки.

– О том, что ты нашел свою пару.

Он вздрогнул от резких слов целителя.

– Ничего подобного.

Бриггс грубо расхохотался.

– Агрессия из тебя так и сочится, и каждый раз, когда показывается хоть кусочек ее кожи, твой запах становится сильнее. Я целитель, Пайр. Мне доводилось принимать роды. У Тэмпест нет ничего такого, чего бы я раньше не видел.

Пот выступил на лбу Пайра, и он облизал верхнюю губу, чувствуя раздражение.

– Она очень скрытная. И не хотела бы, чтобы кто-то смотрел на нее, когда она столь уязвима.

– Верно, но ты забываешь, что я уже выхаживал ее. Я видел все, что маленькая Гончая прячет под одеждой, и это всего лишь плоть. Ни больше, ни меньше.

Из груди Пайра вырвался низкий рык, и он вперил в Бриггса взгляд, ненавидя друга за то, что тот видел Тэмпу обнаженной. Ты ревнуешь.

Бриггс выдержал его взгляд, не дрогнув.

– Я не буду ходить вокруг тебя на цыпочках. Я всегда высказывал тебе все, что думаю, разве нет?

– Так и есть, – выдавил Пайр.

– Тогда выслушай меня. Женщина, которую ты так решительно оберегаешь, меня не привлекает. Ее запах ничего во мне не будоражит.

Плечи Пайра расслабленно опустились. Одним мужчиной меньше.

Целитель продолжил, подавшись вперед.

– Но если бы она воззвала к моему зверю, не сомневайся: я сделал бы ее своей еще до того, как она вышла за порог той хижины.

Пайр весь окаменел, скривив губу при одной только мысли о том, что Бриггс мог заявить права на Гончую.

– Она моя.

– Знаю, и именно поэтому я не понимаю, почему ты позволяешь ей бродить, не заявив своих прав. Истинная пара – это редкость.

– Мы несовместимы. – Он устремил взгляд на лицо Гончей. Глаза ее под прикрытыми веками дрогнули. Она – свет, а Пайр – тьма. – Я не могу сейчас позволить себе отвлечься.

– Чушь собачья, и ты это знаешь, – рявкнул Бриггс.

– Даже если бы я попытался за ней ухаживать, Тэмпест отказала бы мне. – Внутренности сжало в тиски при воспоминании о выражении на ее лице, с которым она уходила, когда он раскрыл свою вторую человеческую форму. Предательство. Ему хорошо известно, каково это. – Она никогда не сможет доверять мне полностью.

– Она дорожит тобой, хоть ты и вел себя как идиот. Признайся в своих чувствах сейчас же, заяви права на эту женщину, победи короля, а потом наделайте детишек, которых я смогу баловать.

Тэмпест прижалась к Пайру, и сердце забилось быстрее. Было бы так всегда.

– Ты проявляешь слабость.

Он свирепо посмотрел на Бриггса.

– Дело не только во мне и моих желаниях. Мои решения влияют на целый народ. Она работает на нашего врага. Я не могу полностью доверять ей, как бы сильно ни хотел.

– Ты так долго никому не доверял, что собираешься упустить величайший дар, который мог бы достаться любому из нас.

Друг медленно моргнул, глядя на него, а затем откинулся назад, продолжая раскачиваться на стуле.

– Тэмпест особенная, и, хотя меня она не привлекает, есть другие мужчины. Будешь медлить, и кто-то другой уведет ее прямо у тебя из-под носа.

– Ты закончил? – резко спросил Пайр. Когти удлинились, и кицунэ пытался выровнять дыхание, чтобы успокоиться.

Бриггс кивнул.

– Я сказал все, что хотел.

Пайр отвел взгляд, и снова посмотрел на женщину в своих объятиях.

– Я знал, что от тебя будут одни неприятности.

Глава двадцать шестая Тэмпест

Бриггс и Никс сотворили чудо: Тэмпест никогда еще не приходила в себя так быстро. Следующие два дня пролетели как в тумане. Тэмпест изо всех сил старалась влиться в жизнь дворца, прислушиваясь к разговорам и сплетням и обращая внимание на каждого, приехавшего на маскарад. До бала оставалось всего несколько часов, и к тому моменту она усвоила три вещи.

Первое: не только она имела сомнения касательно Шута. Несколько человек разделяли ее мнение о том, что он слишком жесток и что как такового плана, помимо свержения Дестина, у него не наблюдалось. Им нужно видеть конкретную стратегию на период после окончания войны, но ее не было. Другие, напротив, считали, что в Пайре недостаточно жестокости. Кровожадных нужно остерегаться. Из них получится сомнительная компания.

Второе: несогласные не собирались ничего предпринимать. Они довольствовались тем, что ворчали и выражали недовольство в тени, а не открыто.

Третье: для них поддерживать Шута – лучший и, кажется, единственный вариант. Значит, нужно предложить им достойную альтернативу, и тогда часть, а может, даже все его союзники перейдут на сторону Тэмпест.

Это одновременно радовало и нервировало. Неужели людей так легко переубедить, так легко завоевать? И если так… с какой легкостью они продадут ее?

Она вздрогнула.

– Тэмпа?