Шут герцога де Лонгвиля

Потом они долго спорили: старый актер убеждал молодого в том, что тот еще плохо знает жизнь и поэтому идеализирует ее, а Анри доказывал, что жизнь не может быть идеализирована просто потому, что она справедлива, гармонична и прекрасна – в ней поровну и плохого, и хорошего. А посему, считал он, необходимо очищать свои пьесы от скверны и грязи. Альфонсо вздыхал и разводил руками. Он знал больше, он имел актерский опыт, гораздо превосходящий жизненный опыт Анри. Карменсита, словно маленькая птичка, пряталась куда-нибудь подальше от глаз и из своего укрытия следила за спором своих товарищей. Ей нравилось, как они говорят, и, хотя она ощущала, что Альфонсо тысячу раз прав, ей так хотелось поверить Анри, поверить в то, что на земле есть Высшая Справедливость, Великий Разум и еще что-то такое, чего она даже и понять-то толком не могла. У Дени же подобные споры вызывали одну-единственную реакцию: едва заслышав слова «что делается с публикой…», он оставлял спорящих и отправлялся на поиски корма для лошадей. Его, пережившего множество потерь, утомляли рассуждения о Высшей Справедливости, в которую он давным-давно перестал верить.

Итак, к тому времени, когда Альфонсо вернулся, почти все уже было подготовлено к представлению.

– Какие новости? – спросила его Карменсита. – Что будем давать?

– Не спрашивайте! – устало отмахнулся Альфонсо. – Тут нужно нечто среднее между глупостью и озорством.

– Понятно, – быстро сообразил Анри. – Играем «Свинью-невесту». Роли все помнят?

Дени поморщился, Карменсита хихикнула, а Альфонсо с удивлением посмотрел на Анри:

– Ты что, и вправду хочешь показывать этот бездарный бред?

– Смешное, в отличие от пошлого, не бывает бездарным! – парировал молодой человек.

– Но я уже вышел из того возраста, когда можно убедительно сыграть глупого воздыхателя! – не унимался Альфонсо. – Я не готов роли. Не готов!!!

– Ах, мой друг! Тебе всегда хочется славы! – Анри был предельно ироничен. – Но, увы, сегодня ты отдыхаешь. Играть буду я.

– Ты ведь никогда… – начал Альфонсо и осекся.

Анри широко улыбался ему.

– Без репетиции…

– Чем меньше репетиций, тем больше простора для импровизации! – заявил молодой человек.

Карменсита засмеялась. Даже Дени выдавил улыбку.

Альфонсо рассердился:

– Ты, Анри, вероятно, считаешь, что достаточно знать содержание пьесы, чтобы ее сыграть?

– Конечно! А разве нужно что-то еще?

– Ты – не комик! Ты ничего в этом не смыслишь и не сможешь добиться истинного успеха у публики!

– Ладно, мастер, комик – ты, – неожиданно вставил свое слово Дени. – Не тряси руками в воздухе, скоро спектакль, лучше дай парню совет. Может, это ему пригодится.

– А то как завалю всё ко всем чертям! – закончил Анри и заключил Альфонсо в объятья.

Против таких аргументов старому актеру было нечем возразить. Он махнул рукой и ушел за сцену.

– Ничего, – сказал Дени молодому человеку. – Ты парень сообразительный и хочу, чтобы ты меня послушал. Запомни мои слова: ты сыграешь эту роль. Пошли расставлять декорации.

Пьеса, любимая публикой в незапамятные времена, была рассчитана всего на трех исполнителей и рассказывала о том, как несчастный юноша, влюбившись в знатную даму, ухаживает за нею, ничуть не подозревая о том, что у дамы есть богатый и знатный любовник, в дуэте с которым она любит подшутить над бедным воздыхателем. Спектакль был наполнен целым каскадом шуток, от которых публика обычно покатывалась со смеху. Кульминацией всех злоключений главного героя была свадьба со знатной дамой в церкви, где выяснилось, что молодой человек женится… на свинье. Он со всех ног бежит из церкви к реке, решает утопиться, ибо не в силах снести такого позора. Но, упав с моста вниз, он поднимается весь в грязи и болотной траве: река обмелела, и утопиться не удалось. Тогда несчастный решается на более мужественный шаг: он хочет жениться на служанке своей дамы сердца. В брачную ночь дама подсовывает ему в постель поросенка, а ничего не подозревающий жених шепчет возлюбленной слова нежности и любви и клянется в вечной преданности…

Альфонсо уже зазывал зрителей, когда мимо повозки проехала чья-то дорогая карета с гербом над дверью и опущенными шторами на окнах, которая, отъехав несколько дальше площадки для публики, остановилась.

Анри очень любопытно было увидеть, кто появится из этой кареты, но Карменсита бесцеремонно отвлекла его от наблюдения.

– Посмотри, как я выгляжу! – сказала она, поворачиваясь во все стороны.

– Неотразимо! – ответил Анри, не глядя в ее сторону, но его это не спасло.

– А моя прическа? Похожа я на графиню?

– И на графиню, и на графин…

– Что ты все время отворачиваешься? – возмутилась девушка. – Лучше взгляни на меня, я тебе нравлюсь?

– Взглянул, нравишься!

– Тогда поцелуй меня вот сюда, – красавица подставила щечку.

– Господи, как же ты мне надоела! – скрипя зубами, воскликнул молодой человек и впился ей в губы.

– Фу, какой ты слюнявый и противный! Весь грим мне испортил! – воскликнула девушка, вырываясь.

– Это все страсть, – нашел объяснение Анри.