Шут и его жена (СИ)

— Всем здравствовать! — Хмыкнул он. Со всеми вести себя ровно, но никого не подпускать близко — этому правилу он следовал всю свою жизнь шутом в замке князя Литара и его же нарушил, встретив Нири, просто не смог остаться равнодушным! А здесь просто вернулся к привычной маске.

— И тебе доброго дня, — ответила ему кухарка, а потом вдруг расплылась в улыбке.

«И чего это они?» — Подумал Мик, но мысли сразу выветрились из головы, когда перед ним поставили сытный мясной суп и добрый ломоть белого хлеба. Поесть он любил, тем более, что князь не всегда и кормил его досыта. Приходилось иногда вместо борзых доедать объедки с князева стола.

После обеда он приступил к привычной работе. Благо явилась хозяйка и все сразу взялись за работу. И всё же Мик то и дело ловил на себе заинтересованные взгляды. Особенно мило улыбались молоденькие служанки, словно он не шут — а бывалый воин, или вот бард.

Кстати, бард ещё не ушёл. Сидел в зале за столиком и рассеянно перебирал струны лютни. Познакомиться что ли с ним? Послушать сказания? У князя Литара, помнится, это было единственным его развлечением. Как же он любил баллады и сказания бардов!

Но до вечера его загрузили работой так, что времени совсем ни на что не осталось. А как стемнело, он попрощался со всеми и выскользнул на улицу. Душа истосковалась по Нири. Он даже никогда и не думал, что так можно скучать, не видевшись всего-то каких-то несколько часов. Хотя, оказывается, можно было.

Мик прихватил свирель и быстрым шагом направился к дому травницы. Через несколько минут он уже стучал в дверь.

— Чего тебе? — Хмурая старуха отворила дверь, увидела его, и пожелала сразу закрыть, но Мик выставил руку, нисколько ен смутившись.

— Ученицу вашу хочу увидеть.

— Почто она тебе?

— Не чужая, — в таком же тоне ответил Мик.

Карна хмыкнула, но развернулась и позвала Нири. И через несколько секунд она уже, накидывая шубу и шапку спешила к нему.

— Мик! — Кажется она хотела что-то ещё добавить, но потом смутилась и промолчала. Но он видел, как она рада ему и от этого на сердце становилось теплее.

— И тебе добрый вечер! — Он улыбнулся в ответ. А потом поспешил успокоить Нири. — Воины уехали.

И не надо было пояснять, о ком речь. Он увидел, как она сразу вздохнула свободнее, словно сбросив тяжёлое бремя.

— Надеюсь, они не вернутся.

— Я тоже на это надеюсь, — ответил он ей.

Несколько минут они просто шагали по заснеженным тропинкам, не разбирая дороги, а потом Нири начала рассказывать о том, что она делала целый день, о чём узнала и чем занималась.

Мик слушал внимательно. Это было действительно интересно. Новые травы. От чего одни помогают, а от чего — другие. Надо было вместе с ней напроситься в ученики к Карне. Он иногда даже думал, что если бы не был шутом, то стал бы, например, лекарем или травником. Но он каждый раз так думал, когда его что-то увлекало. И бардом иногда хотелось стать. Вот только Мик понимал, что выше головы не прыгнешь. А ещё то, что ему будет скучно всю жизнь сидеть перебирать травы и ровно так же скучно — ходить по дорогам и петь ради куска хлеба. Может, оно и хорошо, но вряд ли для него.

Нири разбередила какие-то струны в его душе. И ему всё чаще казалось, что он не на своём месте. Ни шутом когда был у князя, ни кем-то другим. Как будто он забыл что-то важное и никак не может вспомнить.

Так незаметно за разговорами совсем стемнело и Нири начала зевать. А Мик вспомнил, что сбежал к ней, не успев поужинать. И вряд ли на кухне для него хоть что-то осталось. Они медленно вернулись обратно.

Снова пошёл снег, только в этот раз такой медленный и тихий. Большими снежинками, кружась в воздухе, он ложился на землю. И так не хотелось возвращаться в одинокую комнатку, хоть и совсем недалеко от Нири. Он достал свирель.

— Я обещал сыграть, — улыбнулся и подмигнул ей. Хотелось чего-нибудь такого… И Мик заиграл. На морозе играть было тяжелее, но тем и больше наслаждение. Он вспомнил их неуклюжий танец в Ледяном Дворце и невольно заиграл ту же мелодию.

Поднял глаза и едва не остановил мелодию. Нири плавно кружилась в такт музыке, прикрыв глаза. Наверное, она что-то представляла себе. Но вот такая, сейчас, она была красивее, чем прежде, просто до боли. Такая красота, что защемило сердце.

Мелодия закончилась, он убрал свирель в карман и подул на оледеневшие руки.

— Спасибо тебе, — улыбнулась ему Нири и её глаза сказали то, что она не смогла выразить словами.

— Я приду завтра. Только не выходи никуда безе меня, — привычно ответил ей Мик и, развернувшись, поспешил в гостиницу. Ему было больно смотреть, как она уходит и закрывает дверь. А ведь когда-нибудь она уйдёт навсегда.

Вернувшись в гостиницу, он решил сначала пробраться на кухню, может ему там что-то перепадёт, а потом уже и подняться в комнату.

Но на кухню его ждал сюрприз. Кухарка, снова радостно улыбнувшись ему, поставила перед ним дымящееся мясное рагу и кружку простокваши.

— Это мне? — Мик от удивления даже забыл о привычной роли.