Шут и его жена (СИ)

Скоро стало жарко, Нири скинула с себя шубу и шапку, а Мик снял их ещё раньше. Они кружились в танце до изнеможения. А потом Мик утянул её за собой и купил ей какой-то горячий напиток и сладкие леденцы, что таяли во рту. И Нири сама не заметила, как всё что было тяжелого, все мысли о скором отъезде, всё отошло в тень. Остались только они и праздник.

Праздновали до поздней ночи. А купцы, пользуясь случаем, распродали почти весь свой товар. Нири видела, как они довольные убирали остатки товаров с полупустых прилавков. Завтра их ждёт дорога и новый день. А сегодня… Надо просто веселиться.

Нири никогда не было так весело. Может быть, в напитке был слабый хмель, а может просто она заражалась чужой радостью, но она отбросила все думы и печали.

Она танцевала так, словно в последний раз, улыбалась и смеялась, пожалуй, даже слишком. Но завтра это всё исчезнет, как дым. А сегодня… Сегодня ей наверное можно быть весёлой. И ловила на себе чужие взгляды — восхищенные и завистливые. Но сегодня ей пожалуй всё равно. Ведь завтра она покинет этих людей и скорее всего навсегда.

— Нири, ты не устала? Пойдём, посидим! — И Мик едва ли не силой увлёк её на скамью, в тень, куда едва долетала весёлая музыка. Здесь было холодно, а ещё тихо. И только тут в тишине она поймала взгляд Мика. Он смотрел на неё с тоской, но ни капли осуждения. И Нири пришла в себя. Ей стало стыдно за то, что она короткий миг даже радовалась чужим взглядам. Щёки раскраснелись, но на этот раз от стыда. Мик молча посмотрел на неё и покачал головой, но ничего так и не сказал. Просто присел рядом.

С ним было тепло и хорошо. И захотелось сохранить этот праздник в памяти навсегда. Нири дотронулась до кулона, что спрятался под одеждой и ей показалось, что он так же горяч, как тот камень, что спас им жизнь в Ледяном Дворце.

— Будешь ещё танцевать?

— Нет, я не хочу, — Нири покачала головой. Хватит безумств. Надо немного поспать перед дальней дорогой. Но в гостиницу возвращаться не хотелось. Так уютно и хорошо было сидеть вот здесь, вместе.

— Хочешь я принесу тебе чая? — Словно угадав её состояние спросил Мик.

Она только кивнула в ответ.

Через пару минут Мик вернулся с горячими чашками чая и сладкими пирожками. И Нири вдруг почувствовала, как голодна. Последнее время все чувства словно обострились. До того, как она встретила Мика, всё было как будто расплывчатым, каким-то не таким, дни текли вяло и одиноко. И вот сейчас он словно научил её чувствовать, вдыхать полной грудью, наслаждаться кадым мгновеньем. Потому что, кто знает, что их ждёт впереди.

— Спасибо, — она улыбнулась ему. Чай пах малиной и мёдом и чем-то ещё очень приятным и неуловимым. Наверное, купцы варили его по какому-то своему рецепту и добавили заморские пряности. Мельком, Нири подумала, что надо будет выведать у них рецепт. Она подняла глаза на Мика и застыла. Время словно перестало существовать. Он смотрел на неё необычно серьёзно, а потом вдруг достал свирель.

— Сыграть? — Это стало уже их традицией — каждый вечер она слушала звуки свирели. И Нири кивнула. Этот день был волшебным и вечер дарил какое-то ощущение чуда.

Мик заиграл. Мелодия, медленная и тягучая уводила её в красивый край волшебных легенд. Нири даже поразилась, как Мик умеет так играть. А потом музыка захватила её и она забыла обо всём, растворившись в ней. Ей казалось, что Мик говорит с ней через музыку, говорит о том, о чём не осмеливается сказать словами. Когда музыка оборвалась и он отложил свирель, Нири посмотрела на него совсем по другому.

Её почти супруг будто светился изнутри. Сейчас он сбросил все свои маски и она точно была уверенна, что видит настоящего Мика. Он сидел перед ней опустив руки, печально улыбаясь чему-то своему и Нири вдруг до безумия захотелось прижаться к нему и попросить никогда не покидать её.

И Мик, словно угадав её мысли, прижал её к себе. Нири так и сидела, стараясь не шевелиться, вдыхая морозный запах пряностей, что витал в воздухе. И ей казался он запахом волшебства. И так хотелось, чтобы этот вечер никогда не заканчивался.

— Ты знаешь, что это за звезда? — Вдруг спросил Мик, указывая вверх, где прямо над ними ярко сияла одинокая звезда.

— Нет, — Нири покачала головой. К стыду своему, астрономия её никогда не интересовала.

— Это Эльбра, самая яркая звезда в созвездии Надежды. Она всегда загорается самая первая и указывает путь. Говорят, давным-давно, когда Творец создавал этот мир, он первым сотворил эту звезду, чтобы всё в мире видело её и знало, что мрак не вечен, а путь указывает надежда.

Мик замолчал и задумчиво смотрел на звезду. Надежда… Нири потом ещё ни раз вспоминала этот разговор и утешалась им.

Она бы сидела здесь до утра, но глаза уже сами закрывались, а веселье сменилось сонливостью.

— Пойдём домой, — улыбнулся Мик. — А то ты совсем уже засыпаешь.