Шут и слово короля (СИ)

Она показалась ему красивой настолько, что даже дух захватило. Что они сделали, портнихи, служанки, парикмахеры — зачем? Не стоило им так стараться. Неужели наряды и разные женские хитрости способны так преображать? Ему хватило бы обычной Аллиель, к которой он привык. С той ему бы было проще.

Теперь леди Аллиель Кан была слишком, просто невозможно хороша для него. Такой, действительно, могла бы быть невеста принца. Это делало контраст между женихом и невестой особенно ярким. Почти принцесса… и шут!

Наверное, многие это заметили. На них глазели все, переговаривались, обсуждали…

Леди и шут!

Были здесь, конечно, король и обе королевы, принцесса, принц в кресле и весь двор, свадьба Ниалы Диндари и близко не могла похвастать такой многолюдностью и таким количеством важных персон. Принцесса, как ни странно, казалась недовольной, а почему — ведь вышло, как ей хотелось? Впрочем, догадаться можно. Уже скоро она тоже придет к Храму в день своей свадьбы, и ее начнут сравнивать с сегодняшней невестой? Справедливые опасения. Принц — тот, кажется, радовался, скорее оттого, что грандиозные планы мачехи потерпели крах.

Хотя, какое и кому до них до всех было дело? Только не Эдину.

К нему подбежал распорядитель.

— Кто будет поручителем жениха?

— Я поручитель, — сразу возник рядом Рай, — ты что, собрался жениться без меня?

— Пожалей, наконец, маменьку, — привычно буркнул Эдин.

— Ха. Мне уже велели убираться из Лира сразу после твоей свадьбы. Чего и хотелось. На вот, держи, надень, — Рай сунул ему в руки тисненый кожаный пояс, — меч прицепишь.

— Меч?!

— Ага. Не знаю, мне самому интересно, — Рай помог ему застегнуть пряжку. — Ну, иди к невесте, я следом. А то сейчас глаза об нее поломаешь… жених!

На потяжелевших ногах Эдин приблизился к Графу и Аллиель, поклонился.

— Граф… Я очень рад, что вы тут. Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно, мой мальчик. Не волнуйся, я обещал, не умру раньше времени. Ты еще не передумал взять в жены мою дочь?

— Ни за что, — Эдин даже улыбнулся.

— Тогда вот тебе ее рука, — Граф вложил ему в ладонь ладошку Аллиель, — любите друг друга и будьте счастливы. Желаю вам много удачи, она понадобится.

— С этим все в порядке, мне ее пообещали, — пошутил Эдин.

— Помни, мальчик, теперь твое время решать. И ничего не бойся. Пообещай, что накажешь сыну отстроить Верден.

— Да, Граф.

— У меня нет на этом свете никого дороже вас с Аллиель. Ты, наверное, не поверишь.

— Я верю, Граф. Мы верим… — поправился он, — и дороже вас у нас тоже никого нет…

— Неправильно, — решительно возразил старик, — ты как раз не должен так говорить, и так думать тоже.

Должно быть, те, кто стоял рядом и слышал, немало дивились — старик не казался обиженным на судьбу и обращался с шутом, как с желанным зятем. Хотя, если у кого и будут вопросы, то не теперь.

Граф эту слабо мелькнувшую мысль тоже как будто услышал.

— Мне уже ни к чему беспокоиться о пустяках, мальчик, — он улыбнулся, — да и тебе не надо. Поверь, очень скоро все станет ясным, как дорогое стекло. Теперь надень меч. И пусть твой сын получит его вместе с Верденом. А пока он твой, храни его и, если нужно, обнажай для чести.

Толпа позади Графа раздалась, и в проем выдвинулся человек, держащий на подушке меч в ножнах. И Эдин сразу узнал этот клинок. Это был тот самый, найденный в подземелье, Сын Молнии.

Такой меч! Право надеть его надо заслужить. Это оружие, достойное принца, даже если оно — поверх шутовского костюма! И Эдин тут же почувствовал, что его шутовской костюм как будто перестает быть таковым…

Старик сам дрожащими руками пристегнул ножны к поясу Эдина, обнял его, потом поцеловал в лоб дочь.

— А теперь ступайте.

Они с Аллиель подошли к королю с королевой и поклонились, как полагается.

Разглядев оружие на поясе шута, король даже слегка позеленел.

— Лорд Кан действительно сошел с ума, так бесчестить один из великих клинков Кандрии? Ему место в королевской оружейной. Но надеть на шута, даже не имеющего права меча?!

Вот как, значит! Этот меч таков, что и король узнал его с первого взгляда.

Кровь бросилась Эдину в лицо, и рука Аллиель в его руке дрогнула.

Стоящая слева от короля королева-мать сказала вкрадчиво:

— Лорд Кан имеет полное право в день свадьбы передать зятю свой семейный меч. Ну а зятя ему вы выбрали сами, ваше величество. Сегодня меч законно принадлежит этому молодому человеку, а завтра он передаст его в оружейную, чтобы когда-нибудь тот, кто станет графом Верденом, получил его из ваших рук. Благословите же молодых.

И король кивнул, что, вероятно, и должно было сойти за благословение.

Дальше, у самых дверей, стоял Кука. Эдин с Аллиель склонились перед старым шутом.

— Просто будьте счастливы! — он махнул рукой, — чего вам еще надо?

И, быстро вынув из кармана стебель с горстью соцветий виолики, вручил Аллиель.

— Виолика еще символ вечной любви! Ты знаешь это, самонадеянный фехтовальщик со сквозняком в голове?

— Ага, я запомню, — сказал Эдин. — Спасибо тебе, дружище Гарт.

И они ступили в сумрачную прохладу Храма. За Эдином шел Рай, за Аллиель — фрейлина, поручительница Аллиель.