Шут и трубадур

— Молчи! — яростным шепотом велела Кристина. — Я подошла к ней, и она взяла меня за руку. Она была такая красивая, с добрыми голубыми глазами. «Как тебе живется среди людей?» — спросила она. Я рассказала ей все. «Приходи ко мне, здесь никто не посмеет тебя обидеть! — сказала она. — Если Роберт Лев осмелится подойти к реке, мы с подругами заманим его в водовороты, наш царь, водяной, схватит его за бороду и утащит в самый глубокий омут! Приходи жить ко мне, и ты никогда не пожалеешь о жестокой земле!» — «Мама, — сказала я, — но я не хочу, чтобы у меня вырос рыбий хвост!» А она засмеялась и ответила: «Можно быть счастливой с хвостом, а можно быть несчастной с ногами! Приходи, я буду ждать тебя!» Тут она поцеловала меня и прыгнула в реку…

— И ч-что было дальше?!.

— Ничего… Я проснулась на поляне Волшебного Дуба…

— Это все нечисть ворожит! Не думай больше об этом!

— А я вот думаю… Что же мне делать, Юджин?

— Не верьте русалкам, госпожа! — вдруг прозвучал низкий голос Рэндери.

Юджин и Кристина вздрогнули и схватили друг друга за руки.

— Не верьте русалкам! — тяжело переведя дыхание, повторил трубадур. — Рожденный на земле не будет счастлив в подводном царстве! А потом уже поздно будет раскаиваться и сожалеть — водяные никогда не отпускают тех, кто попадает к ним в лапы…

— А я, может, и не буду сожалеть! — с вызовом заявила Кристина.

— Госпожа! — рыкнул в ответ Рэндери (и шапарцы коротко квакнули за дверью, впервые выдав, что они живы и начеку). — Госпожа, как вы можете добровольно отказываться от сокровищ, которые даровал вам Господь?!

— От каких таких сокровищ? — растерянно переспросила Кристина.

— От жизни! Слыхали вы балладу о девушке, утонувшей в реке? Она сделалась русалкой, но стала просить водяного, чтобы он отпустил ее на землю хотя бы на один день…

Рэндери помолчал, собираясь с силами — и запел тем же грохочущим голосом, каким недавно кричал: «Да здравствует фея Фата-Моргана!» — и вскоре в подземелье и в душах Кристины и шута ничего не осталось, кроме этого небывалого крика. Голос трубадура был хриплым и надсадным, иногда падал до еле слышного шепота, иногда гремел так, что раскачивались пол и потолок, но и шепотом и криком властно брал смятенные сердца слушателей и словно сжимал их в сильных горячих ладонях:

— …Водяной, дай подняться мне с вязкого дна,

Не качай головою седой!

На веселой земле я была рождена

И не жить мне под черной водой!

— Чем оплатишь ты запах полуденных трав?

Чем оплатишь ты солнечный свет?

Чем оплатишь ты шелест зеленых дубрав?

У тебя драгоценностей нет!

— Да, лишь длинные косы остались со мной,

Но смотри, как их пряди горят!

И за день на земле я тебе, водяной,

Их отдам, возвратившись назад!

И она окунулась в сплетение трав,

И увидела птиц и цветы,

И прошла по тропинкам зеленых дубрав,

Опьянев от земной красоты.

Но едва только небо раскрасил закат,

Затрезвонили колокола,

Как русалка к реке возвратилась назад

И со стоном под воду ушла.

— Водяной, задыхаюсь я в давящей мгле,

Я лишь солнце и воздух люблю!

Подари мне лишь день, только день на земле —

Я тебя на коленях молю!

— Я задаром тебя не могу отпустить! —

Водяной ей промолвил в ответ. —

День свободы не сможешь ты больше купить —

У тебя драгоценностей нет!

— Драгоценные камни остались со мной —

Голубые, как небо, глаза,

И за день на земле я тебе, водяной,

Их отдам, возвратившись назад!

И опять перед ней расступилась вода,

И она, посмотрев на цветы,

Позабыла, что больше уже никогда

Не увидит такой красоты.

Любовалась она трепетаньем листвы,

Блеском солнца на крыльях стрекоз,

Танцем бабочек, морем зеленой травы

И росинками в чашечках роз.

Но на небе закат загорелся опять,

Ей напомнив о близкой беде,

Зарыдала она и пустилась бежать

К ненавистной холодной воде.

И, смеясь, ее встретил на дне водяной:

— Что ж, доволен товаром купец?

Ты, русалка, теперь будешь вечно со мной —

Ты растратила все наконец!

— Кровь, согретая солнцем, осталась со мной,

Веселящая, словно вино,

И за день на земле я ее, водяной,

Всю отдам, возвратившись на дно!

— Кровь глупцов мне для зелий, пожалуй, нужна, —

Водяной ей сурово сказал. —

Что ж, иди! Но со мной расплатиться должна

Ты сполна, возвратившись назад.

…Дождь хлестал по полям, ветер бурей грозил,

Мир забыл про тепло и покой,

А слепая русалка лежала в грязи,

Тихо гладя травинки рукой.

Жадно слушала шелест и шум камышей,

Скрип стволов над своей головой,

И пищанье забившихся в норки мышей,

И волчицы отчаянный вой…

И, промокнув сильней, чем в глубинах реки,

Пряный воздух вдыхала земной,

И на ощупь искала в траве васильки…

— О, спасибо тебе, водяной!

Расплачусь я с тобой своей кровью сполна,

Жизнью я расплачусь молодой -

На веселой земле я была рождена,

И не жить мне под черной водой!..

Голос Рэндери оборвался, но продолжал звучать в ушах Кристины и шута, постепенно затихая, и пол под ними качался все медленней, пока не замер совсем…

Шут опомнился, вскочил и бросился спасать погибающий на конце факела огонек. Он подоспел как раз вовремя, чтобы вдохнуть в пламя новую жизнь, и старательно дул на просмоленное тряпье, когда за его спиной раздались тихие шаги.